Молись, королева! (СИ)

В детстве Майя не отличалась робостью или кротким нравом. В большей мере предоставленная самой себе, она проводила время в проказах с ребятишками из соседних дворов или же наблюдая за животными с крестьянских ферм. Ей нравились котята, щенки, новорожденные телята и даже хрюшки. А зверям нравилась Майя. Каким-то дивным образом она могла приласкать почти любого. А однажды, когда она с другими ребятами по озорству залезла в амбар к старому Хукку, и злой старик выпустил на них своего огромного бульдога, Майя смогла не только остановить собаку, но и почесать ей за ушком.

Конечно, любого другого ребенка за подобное поведение обвинили бы в ведьмовстве, но отец Майи пользовался в их деревне слишком большим уважением, и жизнь девочки текла спокойно. По крайней мере до той поры пока ей не исполнилось девять лет.

И теперь, по прошествии стольких лет, Майя помнила тот день до мельчайших подробностей. Утром она помогла матери со скотом и по огороду. Навестила отца в его "кабинете", где он, деревенский врач, принимал больных. А ближе к вечеру пошла играть с друзьями. Был теплый летний день. И местные ребятишки играли в чехарду.

Когда Майя возвращалась домой, уже смеркалось. Вспоминая этот вечер через призму лет, Майя думала, что легко могла бы заметить неладное. Двери курятника были открыты, а в кабинете отца до сих пор горел свет. А ведь обычно к этому времени все деревенские сидели по домам и пациентов уже не было.

Но Майя лишь посмеялась над рассеянностью мамы. Закрыла курятник и направилась к дому, решив, что к отцу завели какой-нибудь экстренный несчастный случай. Но в доме было тихо. Ни криков. Ни возни. В большом очаге горел огонь. Однако на стол отчего-то еще не было накрыто. Хотя обычно в это время вся семья ужинала. На полу валялась погремушка младшего братца. Только от чего ребенок сам не звенит ей, встречая сестру?

Что-то внутри Майи напряглось, затрепетало. Но, словно под гипнозом, она продолжила осмотр дома.

Двери в кабинет отца были раскрыты. Только и там внутри никого не было. Лишь раскиданные повсюду бумаги, да книги, сброшенные со стеллажей.

Майе стало по-настоящему страшно. Машинально она взялась за ручку двери и обнаружила, что та вся измазана в чем-то липком. Поднеся руку к лицу, Майя увидела кровь.

Крик застыл в горле.

Ей надо было бежать из дома. И немедля.

И тут со стороны улицы послышались шаги. Затем, чьи-то приглушенные голоса.

— Ты осмотрел все пристройки?

— Да.

— И где девчонка?!

— Простите, господин. Я не смог ее найти. Наверняка гуляет где…

— Возможно ты и прав. Но долго пташка не продержится. Уже темно и мы встретим ее тут. Ты ведь помнил приказ: не должно остаться никого!

Услышав последние слова, сердце Майи отчаянно заколотилось. Что сделают с ней, когда найдут? И, еще более важно: что уже сделали с остальными членами ее семьи?!

Мозг начал лихорадочно соображать. Надо было бежать. Спасаться. Добраться до старосты их деревни. Рассказать что произошло. Прийти с помощью и… Дальше Майя старалась не думать. Она боялась увидеть мертвые пустые глаза своих родных, и тешила себя надеждой, что они еще живы, просто заперты где-то в доме.

Шаги незнакомцев между тем приближались. Еще немного и они будут возле кабинета. Майя оставила дверь в него открытой, и теперь поздно было что-либо менять. Надо было бежать. И быстро.

Из путей отступления оставалось окно. Майя подкралась к нему на цыпочках. Отодвинула щеколду. Раскрыла рамы… Те предательски скрипнули, но было уже поздно: с проворством кошки Майя выскочила из окна. Посаженные под окном гортензии смягчили звук ее приземления. Вечерняя роса охладила ноги. Майя побежала. Она бежала как никогда в жизни, хоть пелена слез и застилала ее глаза. Сейчас главным было добраться до деревни. Во что бы то ни стало.

Дом отца, по древним обычаям, располагался на самой окраине. И никогда еще Майя так остро не переживала за это.

Она бежала, глотая воздух. Вот уже частокол. Еще немного-и начнутся первые дома. И…

Тело Майя с разбегу воткнулось в чей-то мягкий живот.

— Привет, малышка, куда торопишься? — спросил ее незнакомец, преградивший путь столь неожиданно, будто вырос из-под земли.

Майя посмотрела на него. Высокий, мощный. Но двигался он удивительно бесшумно. По одежде-высокие кожаные сапоги, алая куртка-точно не деревенский. Лицо-бородатое. Мало примерное. Глаза- пустые. Вольный разбойник…

Майя задрожала всем телом. Она слышала от отца о таких людях. Готовых на все. Способных на все.

— Дяденька хороший, — пробормотала Майя дрожащим голосом, — Дайте пройти. Я домой опаздываю. Меня папенька накажет…

С этими лживыми словами Майя вывернулась из под рук ловца и помчалась дальше.

Но мужчина в два шага нагнал ее. Ухватил за косу черных волос, заставив взвыть от боли, и, притянув к себе, прошептал:

— Нет, малышка. Ты пойдешь со мной.

Незнакомец отволок Майю обратно в отчий дом. Там, выставив добычу на показ своим дружкам, уже пировавшим за кухонным столом, он звучно рассмеялся:

— Хороша кукла! Большеглазая такая!

И хотел было притянуть Майю к себе, но один из мужчин, сидящих за столом, одернул его.