Молить о Шрамах (ЛП)

— Мне жаль, — тихо говорит он, пока мы стоим вместе, обхватив друг друга руками. Я даже не уверен, за что он извиняется. Я знаю, что ему придется разобраться с тем, что произошло между ним и Сид, но он должен был извиниться за это до того, как узнал, что трахнул свою сестру.

Потому что он спал с моей девушкой.

После минутного молчания он отступает, прислоняется к стене напротив меня, складывает руки. Я смотрю на его татуировки, расположенные вдоль и поперек его рук. Я знаю, что у него на спине татуировка его Несвятого.

Я знаю, что мы никогда не будем такими, как они.

6.

Мы будем лучше.

Мы будем поступать по-другому.

Мы искупим грехи наших отцов.

— Бруклин, — тихо говорит Мав. — Риа, — он поднимает голову, встречает мой взгляд. — Что мне делать?

Как будто я знаю.

— Что сказал Элайджа? — спрашиваю я его.

Он хмурится.

— Он… не сказал.

Когда дым рассеялся, я уже был далеко. За Джеремаей и моей девочкой. Но Маверик сказал, что Бруклин просто… ушла. Она помогла Джеремайе сбежать — должно быть, они договорились об этом задолго до того, как он оказался в клетке — какое-то соглашение, которое они заключили на случай, если он не свяжется с ней в течение определенного периода времени. Но она ушла, и никто ее не остановил.

Потому что кому хочется убивать собственную дочь? Вот только Мэддокс был не так уж и против, поимев Сид. А теперь Бруклин — сестра Сид…

Интересно, она с правым рукой Джеремайи, Николасом?

Маверик был слишком занят попыткой убить собственного отца, чтобы разбираться с этим дерьмом.

Риа — совсем другое дело. Она так много знает. Так охуенно много. И Элайджа может быть лучше. Он утверждает, что не знал о Сид, о связи Джеремайи с моим отцом. Эзра поддержал его кандидатуру на пост Доминуса. Я могу не очень хорошо ладить с Эзрой, но я доверяю ему.

Но даже если Элайджа лучше, это не меняет того факта, что 6 и Несвятые должны хранить свои секреты. Даже я согласен с этим. А Риа хранит их слишком много.

— Оставь это, — я пытаюсь пройти мимо Мава, но он встает на моем пути, прижимаясь плечом к моему.

— Оставить все как есть? — повторяет он, презрение сквозит в каждом слове. Он хмурится на меня, перевернутый крест на его лице тянется вниз. — А ты бы оставил? — он кивает мимо меня, в сторону моей спальни, где спит Сид. — Ты можешь оставить её в покое?

Я поднимаю брови, даря ему полуулыбку.

— А ты как думаешь? — отвечаю я.

Он вздыхает, делая шаг назад по тусклому коридору второго этажа моего дома. Скоро взойдет солнце, но сейчас на улице кромешная тьма.

— Нет, ты не оставил бы её в покое. И ты чуть не потерял ее навсегда, — его голубые глаза переходят на мои. — Не за что.

На этот раз я действительно прохожу мимо него, и он не останавливает меня.

— Посмотрим, — говорю я через плечо. Когда я поднимаюсь по лестнице, я вижу, что он все еще стоит перед дверью нашей с Сид спальни. — Отойди от нее, — рычу я на него.

Его взгляд переходит с закрытой двери на меня и обратно, на его лице появляется улыбка. Но, наконец, он подходит ко мне.

— Ты понял, брат.

Я не знаю, что Мав собирается делать с Риа. Да и мне, в общем-то, все равно. Меня волнует только то, что моя девочка под моей крышей, в безопасности, и так она и останется.

Кейн и Атлас в подвале, Эзра отключился в комнате для гостей, а Мав ушел, предположительно, чтобы заняться своими проблемами.

Я один в гостиной, мои ноги лежат на спинке кресла, водка со льдом в руке. Солнце уже взошло, но никто из нас не спал. Буря дерьма, обрушившаяся на 6, обеспечила это. Все было сделано по телефону, Элайджа заверил меня, что все улажено, что Сид оставят в покое, что он будет чтить Коагулу. Он также убеждал меня сделать это официально. Наш брак.

Конечно. Как будто Сид Рейн согласится на это.

Но теперь она никогда не сможет уйти.

Я беру напиток, лед ударяет по зубам, когда я слышу ее над собой. В этом доме скрипят полы, и я всегда это ненавидел, но сейчас мне это нравится. Мне нравится слышать ее, где бы она ни была. Ее шаги легкие, и я надеюсь, что она не захочет снова бежать.

Я слышу, как она стоит у двери, а потом она медленно, со скрипом открывается.

Я слышу, как она на цыпочках идет по коридору и поднимается на верхнюю ступеньку лестницы.

И я слышу, как у нее перехватывает дыхание, когда она видит меня на полпути вниз, ее рука крепко держится за перила.

— Доброе утро, Лилит, — говорю я, делая еще один глоток водки.

Она просто смотрит на меня. У нее дикие волосы, челка рассыпалась по ее прекрасным глазам. Она одета в черную футболку и шорты, которые я попросил Мава подобрать для нее. Ее ноги голые, а глаза расширены, когда она обдумывает свой следующий шаг.

Наконец, ее плечи опускаются, и она спускается по лестнице. Обойдя фойе, она входит в гостиную. Она опускается на серый кожаный диван напротив моего кресла. Я сажусь прямо, опускаю подставку для ног, ставлю свой напиток на каменный столик между нами.

— Ты хорошо отдохнула? — мягко спрашиваю я ее.