Молить о Шрамах (ЛП)

Я следую за ним, гася косяк в пепельнице на столе. Я не хочу пропустить это.

— Наверху.

Его странные голубые глаза почти выскочили из его головы, когда он поворачивается ко мне, вена пульсирует на его шее. У этого чувака однажды случится инсульт из-за этой девушки.

— Что? — я пожимаю плечами, прохожу мимо него к двери. — Ты спросил.

— И ты, блядь, не остановил ее? — прошипел он, сверкая глазами.

Я смеюсь и направляюсь к лестнице. Он злобно смотрит мне вслед.

— Нет никакой остановки, Сид, брат.

Я удивлен, что он еще не ударил меня по голове. Но он и не бьет. Он топает за мной по лестнице.

— Где они, блядь, находятся?

Я киваю направо, указывая, где я в последний раз видел, как Сид проскользнула в пустую спальню, вероятно, чтобы скрыться от всех этих гребаных людей на заднем дворе вокруг костра, а затем Лондон последовал за ней.

Не поймите меня неправильно. Я прислушивался за дверью целых две минуты, чтобы убедиться, что он не собирается с ней возиться. Я бы сам сломал ему шею, если бы он собирался.

Но она все уладила. Я слышал, как она сказала: — Я тебя не трахаю и — Мы можем поговорить о По, что выглядело достаточно невинно, но я знал, что Люцифер выйдет из себя. И вот мы здесь.

И я слышу, как Сид смеется. Скорее, гогочет. Я прикусываю губу, чтобы не улыбнуться, потому что даже Люцифер знает, что этот смех чертовски милый.

Но не похоже, что он сейчас думает о чем-то милом.

Сначала он берется за ручку двери. Она заперта, потому что эти два ублюдка внутри, должно быть, действительно хотят потерять голову.

Он не говорит ни слова, пока колотит в дверь, и я знаю, что так же, как он поступил со мной и Сид, когда увидел, что я лежу с ней на кровати и приставил фонарный столб к моему горлу — я заслужил это — он выйдет из себя, когда войдет внутрь.

По правде говоря, я думаю, Сид это нравится. Это ее заводит. Я даже не виню ее. Так она узнала, на что похожа любовь. От злобного брата Люцифера до… чертова Лазара, будь он проклят. Она привыкла к насилию.

Это ее язык любви. И когда Лондон отпирает дверь и распахивает ее, я мельком вижу ее у окна в запасной спальне, с маленькой книжкой между пальцами.

И когда Люцифер откидывает кулак назад и запускает им в лицо Лондона, я вижу, как она закатывает глаза. Но она не удосуживается сказать ни слова. Она просто перелистывает страницу в своей книге, а Лондон закрывает лицо руками и пытается сказать, что он не сделал ничего плохого.

Люцифер отпихивает его к стене.

— Находиться в одной комнате с моей женой с запертой дверью? — он ударяет кулаком в зеркало рядом с головой Лондона, и этот ублюдок выбирает осколок стекла, который еще не упал, и подносит его к горлу Лондона.

Глаза Лондона расширились, и никакое футбольное дерьмо, за которое ему сосали член еще в колледже, не спасет его жалкую задницу сейчас. Я уже говорил, что Лондон Гамильтон — известный любитель кисок? Он уже разрушил брак между профессором и ее мужем (теперь уже бывшим). Может, поэтому я и пригласил его сюда. Не говоря уже о том, как Сид сделала гребаное сальто назад в его объятия в бассейне в Либере все эти недели назад.

Отвлекись.

Я свистнул, войдя в комнату, и Сид бросила на меня взгляд, прежде чем подойти к Люциферу.

— Отпусти ребенка, — говорит она, хотя она младше всех нас. Она все еще сжимает в руке книгу.

Люцифер затихает, но все еще держит стакан у горла Лондона.

Я запрыгиваю на кровать, готовый смотреть шоу. Жаль, что у меня нет попкорна.

— Почему, — говорит Люцифер.

Сид насмехается.

— Ты не можешь убить его здесь, в доме Атласа, — говорит она раздраженно.

— Он тебя трогал?

— Я имею в виду, наши пальцы могли соприкоснуться, когда…

Люцифер ударяет кулаком по стене рядом с головой Лондона, и Лондон изо всех сил старается не вздрогнуть, его глаза крепко зажмурены. Потому что он знает, что если он вздрогнет, то стекло попадет ему в яремную вену.

— Ты знаешь, о чем я, блядь, говорю, — рычит Люцифер.

Сид проводит рукой по темным волосам, смотрит вниз на свои ботинки. На ней джинсы и толстовка, как всегда. Как всегда Люцифера.

— Нет, — наконец отвечает она, не торопясь.

Люцифер с минуту смотрит на Лондона, потом отпускает его, указывая на дверь.

— Убирайся из этого гребаного дома.

Лондон поспешно уходит, и я слышу, как он бежит по лестнице, слышу звон сигнализации, когда он открывает дверь, а затем захлопывает ее.

Я разражаюсь смехом.

Люцифер оборачивается, его глаза устремлены на меня.

— Убирайся.

Я медленно встаю с кровати, киваю ему, подмигиваю Сид и иду к двери. Я закрываю ее за собой, давая им их ненавистный трах, когда слышу, как Люцифер говорит тихим голосом: — Я люблю тебя, малышка. Но почему ты заперла дверь?

Такт молчания.

— Чтобы мы с Лондоном могли спокойно читать По.

Люцифер громко выдохнул.

— Я бы читал его вместе с тобой. Или, знаешь, позволил бы тебе заниматься этим дерьмом самостоятельно.

Сид смеется, и ее голос понижается, когда она говорит: — Мне нравится видеть, как ты злишься. Это чертовски возбуждает.

Я закрываю дверь и выдыхаю.

Ах, молодая любовь.