Молитва

Покарай меня, край мой нагорный,
За измену твоей высоте.
Верил я в чей-то вымысел вздорный
И разменивал жизнь в суете.

И, кидаясь в никчемные споры,
У отцов словоблудья в чести,
Забывал, что походят на горы
Те, кого и годам не снести.

Лег на совести отблеск заката
За поступок, что был не к лицу:
Разыграв из себя дипломата,
Подал руку я раз подлецу.

Словно с горским обычаем в ссоре,
В дни иные, ленивцу под стать,
Умудрялся я ранние зори
В сновидениях поздних встречать.

Осторожным бывал и несмелым.
Обрывал не по воле строку.
И пришлось на меня виноделам
Поработать на этом веку.

Как в преддверии праздника снова
Мальчик сладостной ждет пахлавы,
Так, сластена печатного слова,
Вожделенно я ждал похвалы.

В окружении пеших и конных
Был на розовый цвет нескупой,
А униженных и оскорбленных
Я не видел, как будто слепой.

Покарай меня, край мой нагорный,
Будь со мной за грехи мои строг
И на старенькой лодке моторной
На безлюдный свези островок.

Так ссылала седая Эллада
За грехи стихотворцев своих.
Отлучи от привычного склада
Повседневных сумятиц земных.

Ни хулы пусть не будет, ни лести,
Ты от жизни моей отруби
Кабинет с телефонами вместе
И машину с шофером Наби.

Отбери мне ненужные вещи:
Микрофон, что глядит прямо в рот,
Репродуктор, что голосом вещим
Круглосуточно что-то речет.

Повели, мой владыка нагорный,
Ты к природе приблизиться мне,
С нею, дикой и нерукотворной,
Ты оставь меня наедине.

Пусть вокруг темноликие кряжи,
Слыша волн набегающих гул,
Как бессменные, вечные стражи,
Неподкупный несут караул.

Дай мне только перо и бумагу
И над словом пророческим власть.
Я на бурку косматую лягу
И вздохну, и задумаюсь всласть.

Поступи, как седая Эллада,
И луну засвети в вышине,
Чтоб она, как ночная лампада,
Свет волшебный дарила бы мне.

И позволь, повелитель нагорный,
Чтоб из множества женщин – одна,
Вновь загадочной став и покорной,
Приплывала ко мне дотемна.

И, отмеченный милостью божью,
Как штрафник, обеленный в бою,
Возвратясь, к твоему я подножью
Положу «Одиссею» свою.

Я – дагестана пес сторожевой

Перевод Я. Козловского

Я – Дагестана пес сторожевой,
Лишь свистнет он,
к его судьбе причастный,
Вновь вздрогну, как от раны ножевой,
И полечу на этот зов всевластный.

Его вершины, славу, письмена
Не я ли охранять давал поруку?
И впредь с любовью женщина одна
На голову мою положит руку.

И одолев в честь собственных заслуг
Я вплавь громокипящие потоки,
Несу дозор у входа в звездный круг,
Где по ночам беседуют пророки.

«На протяженье долгих-долгих лет…»

Перевод Е. Николаевской