Молитва

Мартин Марти, лютеранин, профессор богословия и истории религии, стал читать Псалтирь подряд вместе с женой, когда та боролась с тяжелой формой рака. Ей приходилось просыпаться по ночам и принимать лекарства от тошноты, вызванной химиотерапией. После этого супруги никак не могли заснуть, и муж читал жене псалмы. Однажды она заметила, что муж перескочил с восемьдесят шестого псалма сразу на девяностый. Марти пропустил слова, полные печали («жизнь моя приблизилась к преисподней, я сравнялся с нисходящими в могилу»), и сразу перешел к утешительным образам: «Перьями Своими осенит тебя, и под крыльями Его будешь безопасен».

«Почему ты пропустил эти псалмы?» — спросила жена. Марти ответил, что не уверен, сможет ли она в такую ночь спокойно их выслушать. Жена сказала: «Вернись назад и прочитай их. Если я не пройду через мрак, то не увижу света».

Позднее Мартин Марти написал книгу об этих трудных днях. В ней он оценил Псалтирь, самый известный христианский молитвенник, следующим образом: половина псалмов несет дыхание зимы, и лишь одна треть — атмосферу яркого летнего дня. По словам Марти, псалмы помогают «укротить ужас и скорбь» в обстоятельствах, подобных тем, с которыми столкнулись он и его жена. Когда у супругов уже не оставалось своих слов, они говорили словами молитв, написанных другими.

Марти признается, что, несмотря на приложенные им огромные усилия, у него за всю его христианскую жизнь почти не возникало чувства непосредственного общения с Богом. Лишь несколько раз он пережил ощущение «открытости Богу». Поэтому Марти научился в общении с Богом прибегать к другим способам, в том числе к псалмам — подобно тому, как влюбленные пишут друг другу письма, продолжая общаться даже в разлуке.

Всякий, кто поддерживает отношения с Богом, переживает разные периоды. Бывают яркие, радостные дни, но порой наступают и темные, унылые, мрачные времена. Но ведь и земная жизнь подчинена этой же закономерности. Издатель одного из самых популярных журналов «Христианство сегодня» и преподаватель теологической школы в Кентукки Терри Мак отмечает, как по-разному относятся к жизни фермеры и горожане. Он цитирует слова старого крестьянина, который сменил профессию и работает в городе на фабрике:

«Самая большая разница — в том, что горожане думают, будто нынешний год должен непременно быть лучше предыдущего. Если они не получают прибавку к зарплате, не приобретают новых вещей, не видят улучшений в своем благосостоянии, то считают себя неудачниками. Фермеры рассуждают иначе. Мы знаем, что бывает хороший год и бывает плохой год. Мы не можем управлять погодой. Мы не всегда способны предотвратить неурожай или болезнь. Поэтому мы приучились усердно работать, принимать правильные решения и быть довольными тем, что в итоге получим»[50].

Что я помню о пройденном пути, о переменах в моей духовной и — прежде всего — в молитвенной жизни? Ребенком и подростком я верил всему, что мне говорили в церкви. А церковь побуждала меня уделять время молитве, чтению Библии и другим духовным упражнениям — в рамках принятых правил. В библейском колледже я сидел в часовне во время «дней молитвы» и пытался разобраться в самом себе: действительно ли я молюсь или только делаю вид. В итоге я стал подвергать сомнению любой духовный опыт. Мне казалось, что монастырская атмосфера колледжа полностью оторвана от бурной общественной жизни конца шестидесятых годов, кипевшей за его стенами, — и что только я один остаюсь за бортом этой жизни.

С тех пор я, подобно старому фермеру, пережил в молитвенной жизни плохие и хорошие годы. У меня были времена радости и благодарности, и были времена, когда я тосковал, мучился и пренебрегал молитвой. Я ожидал, что мой духовный уровень будет расти, как котировки паевых инвестиционных фондов на Уолл-стрит, которые каждый год прибавляют в цене. Но график моей молитвы скорее напоминает кардиограмму, линия которой скачет то вверх, то вниз. Лишь по прошествии времени я убеждаюсь: в самые мрачные дни моя вера укреплялась, и через строки, которые я тогда написал, Бог коснулся сердец других людей.

Такие обстоятельства знакомы многим священникам: вы возвращаетесь домой после воскресного богослужения, чувствуя себя обессилевшим неудачником, и вдруг слышите от одного из прихожан, что сегодняшняя проповедь сказала ему больше, чем любая другая. Вероятно, Господь оценивает наши молитвы столь же парадоксальным образом. Вот что сказал об этом Клайв Льюис в «Письмах к Малькольму»: «Молитвы, которые мы считаем худшими, в очах Божьих, быть может, лучшие. Я имею в виду молитвы, которым меньше всего сопутствует восторженность, которые не идут гладко. Ведь они — почти целиком наша воля, они идут из большей глубины, чем чувства».

Молитва и темперамент

Кэти Каллахан-Хоуэлл, журналистка и писательница