Молк

— С Волгой она не сравнится, — надменно вскинула черные брови Тома. И подложила на опустевшее блюдце Мити еще один кусок пирога. — Хотя у нас есть озеро с шикарным пляжем. Ромка любит там купаться.

— Да, там здорово! — радостно закивал Рома. — Если хочешь, можем сейчас сходить.

— Очень хочу. — Митя обожал купаться и очень гордился умением хорошо плавать. «Папа научил… когда-то». Устоять против такого предложения он просто не мог.

«А Ксюше по дороге позвоню… Откуда-нибудь».

5

Заявление в полиции приняли сразу и вообще обещали начать поиски как можно скорее. В это, впрочем, семье Тимофеевых верилось с трудом. Во-первых, в отделе находилось всего два сотрудника, один из которых — Михаил Иванович, был пред пенсионного возраста. («А может, не „пред“. Ему лет семьдесят, наверное, ну, пусть чуть меньше».)

«Сказали, что привлекут к поискам добровольцев».

Но было еще и «во-вторых». И это «во-вторых» действительно напугало Вадима: на красиво оформленной доске с информацией висело шесть объявлений о пропаже детей. Митя был седьмым.

Мужчина проверил даты: два объявления были свежими — месячной и недельной давности.

— Павел Игнатенко, — прочел Вадим. — Артем Варданян, Александр Семенов, Ильяс Сафин, Алим Дауров, Андрей Барт.

«Какой-то маньяк-интернационалист?»

— А нам не высылали информацию о пропавших, — возмутился Фарид. — Я ведь мог кого-то из них видеть!

— Ты мог зайти в городскую группу и все прочитать, — усмехнулся один из полицейских — молодой, коротко остриженный парень («Они с Фаридом ровесники, пожалуй»), сидящий на подоконнике. В помещении было душно, несмотря на распахнутые окна. — Нас там уже вторую неделю проклинают. Сами за детьми не смотрят, а полиция виновата.

— Петя, Варданяна мать все-таки одна воспитывала. — Михаил Иванович налил себе кипятка из электрического чайника. По помещению разнесся аромат растворимого кофе. — Она на работе все время. Да, пропал пацан в прошлом году, так и не нашли… Жаль. А у Семенова родители… Пьют они крепко. А у Игнатенко мать привела мужика в дом. Не то что прям ужасного какого… Но я б тоже сбежал на месте Пашки, честно говоря. У остальных ребят ситуации не лучше. Вадим, вы не пугайтесь — ваш случай к этим событиям отношения не имеет. Летом вообще много ребят пропадает, некоторые, к сожалению, насовсем. Купаться там идут и тонут или падают откуда…

— Митя ведь тоже мог упасть и разбиться! — сказала державшаяся все это время Оксана и зарыдала.

— Милочка моя. — Михаил Иванович поставил перед девушкой кружку и стал насыпать туда кофе. — Не убивайтесь так. Видите, в больницу сегодня никто не поступал — я при вас звонил им. Я просто говорю, что не нужно пугаться. Искать надо. Мы и ищем.

— А все считают, что ищем плохо. — Петр достал телефон и показал Вадиму несколько комментариев. — Кстати, «выложите» информацию о брате сюда. Вдруг кто-то его видел. Хоть какая-то польза от этих «диванных экспертов» будет.

Оксана, вытирая слезы, торопливо достала телефон. В городе сеть прекрасно ловила.

— У них там только и разговоры о пропавших пацанах да о празднике, — сказал Петр. — У нас каждую первую субботу июля День города. А тут он на шестое выпал.

— И что? — спросил Вадим, смотря, как жена тщательно выбирала фотографию Мити и писала пост.

— Иван Купала же, — удивился невежеству самарцев Петр.

— У нас просто в городе любят этот праздник. — Михаил Иванович пододвинул к Оксане кружку с кофе и блюдце с печеньем. — Не рождество Иоанна Крестителя, а именно ночные гулянки. Рождество-то нам и праздновать негде по большому счету… Часовня эта «Петра и Февронии» в новом районе маленькая совсем — наверное, меньше этого кабинета.

— Церковь сначала в Гражданскую сильно пострадала, — сказал Фарид. — А потом из нее склад сделали. А праздник популярен, ведь он древний. Дед говорил, что еще в языческие времена в нашей местности праздновали что-то вроде «Зрелости лета»…

— Какой же бред! — вдруг громко сказала слушавшая весь этот ликбез по истории Красногвардейска (а именно так назывался ближайший от места пропажи Мити город) Оксана и принялась жадно пить кофе.

— Что вы называете бредом? — серьезно спросил Фарид.

— Ну, вот это все — праздник лета, церковь… — Оксана подняла глаза на Фарида. — У меня брат пропал, понимаете?

— Понимаю. — Вадиму показалось, что молодой человек смутился.

— Простите нам нашу болтовню, — примирительно улыбнулся Михаил Иванович. — Я очень сочувствую вам, правда. И эти орлы, — мужчина указал рукой на Фарида и Петра, — тоже вам сочувствуют. Но такая у нас работа — мы не должны показывать свои эмоции.

Оксана посмотрела на Михаила Ивановича почти с дочерней любовью и кивнула.

— Вот и болтаем всякое. Тем более администрация обещала какой-то небывалый праздник. Говорят, за городом палатки уже поставили, карусели всякие. Я еще не видел, но соседи говорили, что там будет много интересного…

— Что может быть интересного, — даже слезы на глазах Оксаны высохли, тон ее голоса стал жестко-насмешливым, — в провинциальной тиши?