Молли Мун и путешествие во времени

— Тридцать четыре часа, — подсчитал Рокки. — То есть почти три дня ходу, если двигаться по двенадцать часов в сутки. — Он переждал, пока Оджас ткнет анком в навес и сольет воду на спину Амрит. — У нас два варианта: отправиться в Агру сейчас, чтобы добраться туда раньше Вакта, или переместиться назад во времени до марта и застать его здесь, в Джайпуре.

— С этим камнем невозможно точно почувствовать время, — объяснила Молли. — Он плохо работает. Поэтому безопаснее будет поехать в Агру.

— В таком случае давайте двигаться, — сказал Оджас, легонько пиная Амрит ногой. — Вон, на нас уже дети в окошко глядят. Мы, вообще-то, в их саду.

И они снова тронулись в путь сквозь пелену дождя. Амрит проплыла через зеленый сад, прошла под каменной аркой и очутилась на улице. Вернее, там, где была улица… а теперь текла река!

— Все залило! — воскликнула Молли.

— Это нормально, — ответил Оджас. — В этой части Индии муссонные дожди льют по десять недель. И люди радуются, потому что в мае, июне и начале июля царит невыносимая жара. Если засуха продлится, все посевы погибнут и начнется голод. Поэтому, когда небеса разверзаются, все очень-очень счастливы.

Через десять минут дождь кончился. Люди вышли из домов и совершенно спокойно направились кто в школу, кто на работу — по колено, а то и по пояс в воде. Мимо промчались, поднимая тучи брызг, четверо мальчишек. Они кричали что-то Оджасу, показывая на щенка. Из мастерской показался портной и зашагал по делам, закинув на плечо рулон материи. Молодая женщина пробиралась сквозь поток, толкая перед собой по воде две половинки бочки, в каждой из которых сидело по смеющемуся ребенку. Проплыла мимо собака, дружески помахивая хвостом.

Друзья выбрались из города и очутились на проселочной дороге, где воды было меньше. Сквозь тучи пробилось солнце, позволив путешественникам подсохнуть. Они спустились с Амрит и набрали на будущее широких пальмовых листьев, чтобы прикрываться ими вместо зонтов. Очень скоро небеса вновь потемнели. Тучи опустились так низко, будто собирались раздавить землю. Хлынул дождь. Поля по обе стороны дороги превратились в озера, и серебряные капли весело плясали на серой водной глади. Шум ливня оглушал. Время от времени высоко в небе рокотал гром.

— Смотрите, — сказал Оджас. — Сезон дождей, должно быть, подходит к концу — уже распустились вон те красные цветы. И те, желтые. И грибы повылезали. Наверное, сейчас конец августа.

Девочка подумала о Петульке.

— Молли, — спросила она у шестилетней себя, — ты помнишь собачку, черного мопса? Она жила у великана, когда ты была маленькой.

Девочка нахмурилась. Одиннадцатилетняя Молли догадалась, что у малышки остались лишь обрывочные воспоминания о том времени, когда ей было три года и она путешествовала с Вактом. Но вдруг она запомнила?

Маленькая Молли морщила лобик и изо всех сил напрягала память.

— Я помню, как мы ходили в огромный дворец, сделанный из безе.

— Похоже на Тадж-Махал в Агре, — заметил Лес.

— Еще помню большой дом посреди моря. Там была куча людей в фиолетовой одежде, они скакали вокруг. И шел дождь, и младенец намок.

— А это, видимо, Удайпур. Дворец там стоит посреди озера.

Неожиданно старшей Молли в голову пришла смелая мысль. Если она помнит то, что было с десятилетней, значит та должна помнить то, что происходило с шестилетней. Шестилетняя Молли может передать «сообщение» десятилетней. Стоило попробовать! Молли быстренько разъяснила свой план остальным.

И они начали разучивать вместе с девчушкой что-то вроде песенки. В ней не было рифмы, зато она была ужасно прилипчивой, а именно это и требовалось. Малышка могла распевать ее до бесконечности:

Молли, мы тебя спасем,
Мы спасем,
Мы спасем.
Молли, мы тебя спасем,
Если ты поможешь нам!

Глава двадцать восьмая

Они направлялись в Агру, к реке Джамуне. Пока Амрит шлепала по лужам, все хором распевали «спасательную» песню, так что она крепко засела в голове у шестилетней Молли.

Кроме песенки, старшая девочка подкинула ей еще кое-какие воспоминания. Однажды вечером, когда Лес спал, она пошла прогуляться с малышкой по мокрой дороге и все время ужасно ее смешила. Сначала изобразила жареного цыпленка, потом танец верблюдов, а после копировала Леса так, что шестилетка просто визжала от хохота. Уж Молли-то знала, как рассмешить саму себя.

А когда они возвращались к слонихе, она вдруг припомнила, хоть и смутно, как ее когда-то давно смешила взрослая девочка. Подробности стерлись, но все равно это было одним из самых ярких ее воспоминаний. И ощущение тепла и любви тоже сохранилось. Молли была поражена, что эти пять минут смеха оставили такой неизгладимый след в ее душе. Глядя на друзей, она подумала: как важно время от времени вот так веселиться! Потому что добрые воспоминания навсегда остаются в сердце.