Молнер. Избранный по воле случая

Шаркающий звук возле двери вырывает меня из ступора. Раздаётся приглушённый выстрел. Кровь брызгает на лицо липкими тёплыми каплями. Ломик глухим ударом падает возле моего уха.

С дыркой в черепе палач падает на колени и тут же наваливается на меня, придавив своей тушей. Мне нечем дышать, пытаюсь просунуть руки под его плечи, пихаю и.. еле как приподнимаю эту тушу на 10-15 сантиметров.

О боже… Из его головы сочится багровая струйка крови, я до боли в шее вытягиваюсь, чтобы кровь не затекла в глаза.

Раздаются шаги в мою сторону, а затем мёртвое тело сползает назад, давая мне возможность глубоко вдохнуть. Отползаю на локтях к стене, фонарик далеко, не дотянуться.

– Ни на миг тебя не оставить. – подаёт голос мой старый приятель.

Я устало прикрываю глаза. Маркус… Старый добрый Маркус.

– Нам положено сваливать, если хотим унести живые ноги.

Я любил Маркуса за две вещи.

Первая – за его латышский акцент и слегка задиристый голос в стиле раннего Ван Дамма.

Вторая – за его пунктуальность, он уже четвёртый раз вытаскивает меня из переделки.

Маркус подаёт руку. Хватаюсь и встаю. Ауч… Не могу до конца выпрямить правое колено.

– Что не так?

Пощупав коленную чашечку, я убедился, что всё в порядке, и через боль выпрямился.

– Пора. Уходим.

Маркус быстрым шагом подошёл к двери, повернул за угол и вернулся с двумя канистрами бензина. Протискиваясь возле меня, он обильно полил спину трупа, прошёл вглубь по коридору, оставляя дорожку бензина, затем скрылся за стеной и стал поливать там.

– Мне нужно забрать личные вещи.

– Никак нет. – Маркус ходит с фонариком, булькая остатками бензина на дне канистры.

– Дай хотя бы забрать куртку, я в чёртовом драном на заднице халате!

– Никак нет. – отрезал он и, схватив меня за грудки, потянул к выходу.

Спускаясь по лестничным пролётам старой заброшки, я держался ближе к стене. Перил не было, и дырка между лестниц нервировала меня 3 месяца, пока я жил в этом логове. Дорожка из бензина закончилась на втором этаже.

– Иди и сядь в машину, я спущусь через минут несколько.

Передав в мои руки ключи, Маркус залез в карман кожаной куртки и достал зажигалку.

Я стал спускаться через болевые ощущения, опираясь на правую ногу. Возле двери стояли две бочки, пришлось протискиваться, чтобы влезть в щель. Отодвинув ржавую дверь, выхожу наружу.

Ночь. Заброшенная подворотня Питера. Окна соседнего дома заколочены. Перехожу через дорогу и сажусь в старенький Шеви, в ноздрях стоит бензина.

Выглядываю в окно. Сквозь заколоченные окна лестничной клетки вижу краешки языков пламени, поднимающиеся от одного этажа к другому.

Дверь подъезда с грохотом открывается. Маркус бежит к тачке, перепрыгивает через капот и садится за руль. Я протягиваю ключи. Шеви грозно рычит, и, визжа покрышками, срывается с места.

Смотрю в боковое зеркало. 5 этаж с уликами и следами моей работы пожирает огонь, извергая клубы дыма из заколоченных ставень.

Глава 5

Маркус приподнял булочку и залез пальцами под листья салата.

– Ненавидеть огурцы. – вытянув маринованный огурчик, он брезгливо скинул его под стол. – С детства раннего.

– Откуда у тебя аппетит, ты полчаса назад…

– ТЧЧ! – набитым ртом осадил меня он.

Я всё никак не могу привыкнуть. Этот совершенно спокойный вид лица, да ещё и зверский аппетит. Скользя взглядом от перемазанных рук кетчупом к заляпанному стакану молока, я сморщился.

– Ешь.

Смотрю на свой бургер. В ноздрях ещё запах крови и бензина. – Я, пожалуй, пропущу этот поздний ланч.

– Нам долго ехать. – кусает, медленно жуёт мощными челюстями. – Я не останавливаться. Ехать.

Я молча встал и прошёл в уборную. Закрыл дверь, дёрнул на всякий случай ручку. Подойдя к раковине, набрал в раскрытые ладони воду и плеснул на лицо. Тёмные, почти багровые капли упали в водосточную трубу. Значит, я плохо протёр виски влажными салфетками. На чёрных волосах колтуны. Запустил пальцы, потянул вверх выдрал клок волос… Всё в слипшейся крови.

Вымыв руки с мылом, я оттянул щёку и посмотрел на то место, где совсем недавно были два зуба. Чёртов ублюдок… Проведя языком по новообразовавшейся ямке, я вздрогнул от удара кулаком в дверь.

– Да?

– Ехать. Сейчас.

Ещё раз обливаю лицо холодной водой и, закрыв кран, тянусь за бумажными полотенцами. Чёрт, пусто. Открываю дверь.

Маркус проходит в уборную и, встав на моё место, моет руки.

– Я собрал еду в дорогу.

Выхожу в коридор, встретившись глазами с официантом. Тот быстро отводит взгляд, берёт поднос и идёт к кассе.

– Чёртов полотенец! – кричит он на всю бургерную.

За кассой бедный официант что-то с грохотом роняет.

Капая с рук водой, Маркус идёт к столу, где мы сидели, хватает всю салфетницу и картинно вытирает руки. Затем забирает завёрнутый в бумагу бургер, толкает им мне в грудь и идёт на выход. Я за ним.