Молния

Лора замерла на лестничной площадке, провожая Дэниела глазами. Не успел он спуститься по лестнице, как порыв ветра вывернул его зонт. Дэниел принялся бороться с ним, едва не потеряв равновесие, причем дважды. Лишь на подъездной дорожке ему наконец удалось справиться с зонтом, но ветер снова вывернул его наизнанку. В отчаянии швырнув зонт в ближайшую сточную канаву, Дэниел поднял глаза на Лору. Он промок до нитки, в тусклом свете уличного фонаря она увидела, что костюм повис на Дэниеле бесформенной тряпкой. Он был здоровенным парнем, сильным как бык, но не мог справиться с самыми пустяшными вещами – лужами или порывом ветра, – и в этом было нечто очень смешное. Лора знала, что смеяться нельзя, что она не имеет права, но не выдержала и от души расхохоталась.

– Лора Шейн, вы чертовски красивы! – крикнул с подъездной дорожки Дэниел. – Да поможет мне Бог, вы слишком красивы! – И с этими словами он скрылся в ночи.

Чувствуя угрызения совести по поводу своего неуместного смеха, но будучи не в силах остановиться, Лора вошла к себе и переоделась в пижаму. На часах – всего лишь без двадцати девять.

Похоже, этот парень был или законченным психом, или лучшим мужчиной на свете после ее умершего отца.

В девять тридцать зазвонил телефон.

– Вы согласитесь еще раз пойти со мной на свидание? – спросил он.

– А я боялась, что вы теперь никогда не позвоните.

– Неужели?

– Честное слово.

– Обед и кино? – спросил он.

– Звучит неплохо.

– Мы больше не вернемся в этот ужасный французский ресторан. Мне очень жаль, действительно жаль.

– Меня не волнует, куда мы пойдем, но, если уж сядем за столик в ресторане, обещайте мне не срываться с места.

– Иногда я бываю непроходимым тупицей. Я ведь говорил, что всегда робею в обществе красивых женщин.

– Вашей матери.

– Верно. Отвергла меня. Отвергла моего отца. Холодная как лед. Бросила нас, когда мне было одиннадцать.

– Это, должно быть, очень больно.

– Вы намного красивее ее и до смерти пугаете меня.

– Вы мне льстите.

– Прошу прощения, но я совершенно серьезно. Но вся загвоздка в том, что при всей вашей неземной красоте вы и вполовину не так красивы, как ваши рассказы, и это пугает меня до чертиков. Ведь что могла найти столь гениальная девушка в таком парне, как я? Ну разве что повод лишний раз посмеяться.

– Дэниел, только один вопрос.

– Дэнни.

– Дэнни, только один вопрос. Ну а какой ты, черт подери, фондовый брокер? Хороший или нет?

– Первоклассный! – ответил он с неподдельной гордостью, и Лора сразу поняла, что это правда. – Мои клиенты на меня молятся, и у меня есть собственный портфель акций, на три года обогнавших рынок. Как биржевой аналитик, брокер и специалист по инвестициям, я не даю ветру ни малейшего шанса вывернуть наизнанку мой зонт.

2

На следующий день после закладки взрывчатки в подвале института Штефан предпринял, как он надеялся, последнее путешествие по Молниеносному переходу. Незаконное путешествие в 10 января 1988 года, официально незапланированное и совершенное без ведома коллег.

Когда он появился в горах у Сан-Бернардино, шел легкий снежок, но Штефан был одет по погоде: в резиновые сапоги и морской бушлат. Штефан укрылся в сосновом лесочке в ожидании того, когда потухнут слепящие вспышки молний.

В дрожащем небесном свете он посмотрел на наручные часы, с неприятным удивлением обнаружив, что прибыл сюда слишком поздно. У него оставалось меньше сорока минут, чтобы добраться до Лоры и предотвратить ее гибель. Если он облажается и появится слишком поздно, второго шанса точно не будет.

Поэтому, несмотря на то что последние белые вспышки еще прорезали небесный свод, а раскаты грома эхом разносились по далеким горным пикам и хребтам, Штефан поспешил выйти из-за деревьев и, по колено в снегу, начал спускаться по заметенному еще со времен прошлых снегопадов пологому склону. Снег был покрыт толстой коркой, каждый шаг давался с огромным трудом, создавая у Штефана ощущение, будто он бредет по глубокой воде. Он дважды падал, снег набивался в резиновые сапоги, тело безжалостно стегали порывы ветра, будто осознанно решившего уничтожить жертву. К тому времени, как Штефан пересек поле и перелез через высокий сугроб, оказавшись на двухполосном шоссе, ведущем в одном направлении к озеру Эрроухед, а в другом – к Биг-Бэру, штаны и бушлат успели обледенеть, ноги дико замерзли, а отставание от графика составляло уже пять минут.

Шоссе было недавно очищено от снега, и лишь гонимые ветром белые хлопья кое-где скользили по асфальту. Буря разыгралась не на шутку, постепенно набирая силу. Снежные хлопья значительно уменьшились и падали вдвое интенсивнее, чем несколько минут назад. Очень скоро шоссе станет предательски скользким.

Штефан заметил указатель на обочине дороги: «Озеро Эрроухед – 1 миля» и с ужасом понял, что находится гораздо дальше от Лоры, чем рассчитывал.