Молния Господня

С мессиром Чинери, и вправду, договорились в считанные минуты. Тот полагал, что с него вполне хватит нераскрытого убийства братьев Спалацатто и треклятого Минорино, и едва Леваро заговорил о следах нечистого в деле, вопрос был решён в пользу инквизиционного расследования. На следующий день разосланные по городу денунцианты, состоящие на службе в Трибунале, и другие, получающие жалование неофициально, наводнили рыночную площадь. Вчерашнее злодейское убийство ребенка обсуждалось во всех углах. Агенты провоцировали разговоры, высказывали предположения, одно нелепей другого. Но ничего, кроме констатации уже известного факта, и горестных выводов о том, что явно настали последние времена, разнюхать не удалось. Тереза была у дочери, хлопочущей о похоронах. Аллоро приготовил омлет, и после обеда оба они долго безмолвно сидели у погасшего камина. Оглашённое инквизицией воззвание предлагало награду тому, кто поможет напасть на след убийцы. Сумма, предложенная Леваро, была сначала удвоена, а, по размышлении, — утроена Джеронимо. Это было целое состояние.

Оставалось ждать.

…Прошло семь дней. Вианданте был бы куда терпеливее, если бы не приходилось ежедневно видеть перед собой пергаментно-ссохшееся лицо несчастной Терезы и её крохотную фигурку, облаченную в чёрное. Денунцианты прошерстили весь город. И ничего. Инквизитор почти ничего не ел, кусок не лез в горло. Стал нервен и раздражителен.

Когда кухарка впустила в дом прокурора, инквизитор сидел у камина, зло уставившись на огонь. Леваро щелкнул пальцами, и Вианданте резко обернулся. «Есть новости?» «Кто его знает, но сегодня в ящике тайных жалоб Трибунала обнаружено любопытное послание. Неизвестный уверяет, что знает, кто совершил злодеяние, претендует на награду, но требует гарантий полной безопасности и анонимности». «Что он хочет?» «Встречи завтра в районе Трех дорог, хочет, чтобы вы принесли деньги и были один».

Вианданте вскочил.

— Хорошо.

— Ничего хорошего. Припомните Гоццано. Никуда вы один не пойдёте.

— Убийцы Гоццано казнены.

— Ничего не значит. Людей без чести меньше не становится.

— Я пойду, Леваро. Не перечьте мне.

Глава фискалов неожиданно согласился. Вианданте понял, что тот собирается окружить окрестность Трех дорог. «Может и стоит. В любом случае, Леваро, без надобности себя не раскрывайте. По возможности проследите за ним, узнайте имя, но не задерживайте».

Распутье Трех дорог позволяло назначившему здесь встречу издалека заметить приближающегося. Понимая это, инквизитор шёл не таясь. Но торопился. Смеркалось. В новолуние во мраке не увидеть и своей руки. Сумка с деньгами не столько отягощала, сколько мешала идти, после прошедшего дождя хлипкая грязь на склоне скользила и противно чавкала под ногами.

Вианданте остановился у развилки. Незнакомец появился из купы деревьев невдалеке, отделившись в сумерках от ствола. Лицо закрывал монашеский капюшон, откуда наружу выступала только густая чёрная борода. Может быть, фальшивая. Его речь выдавала человека не плебейского происхождения, то же можно было сказать и о его манерах. Он галантно поклонился Вианданте, извинившись, что не может представиться, выразил сожаление, что убийца вполне может оказаться неподсуден его милости, но ведь это и не входило в условия сделки, не так ли?

Вианданте кивнул, но заметил, что сведения должны быть подкреплены доказательствами. «Боюсь, то это затруднительно, мягко возразил незнакомец, ведь тогда вы без труда поймете, кто я, а своим приходом сюда вы согласились принять мои условия. Я видел вас в церкви, и подумал, что вы человек чести». «Но у меня нет гарантий, что и вы — человек чести», возразил Вианданте. Но всё это говорил просто для того, чтобы лучше запомнить голос незнакомца. Раньше такого не слышал. Инквизитор поверил неизвестному осведомителю Действовал ли тот из желания пополнить мошну, или просто не мог заявить на убийцу гласно — он не лгал.

— Имея доказательства и свидетельства, и последний глупец узнает имя убийцы, — заметил незнакомец. — Если ваши мозги и впрямь таковы, как говорят… Начните с конца. У вас будет имя.

Вианданте решился. «Хорошо. Вот деньги». Незнакомец закинул мошну за спину.

— Насильник и убийца — Рикардо Вено, сынок нашего подеста…

…Вианданте долго смотрел, как незнакомец удалялся. Потер затёкшее плечо. Стараясь не упасть на скользкой траве, двинулся к городу. Прошёл сотню шагов по предместью, и его тень удвоилась. Леваро ступал неслышно, по-кошачьи, попадая в такт его шагов, ни о чём не спрашивая. Около таверны их ждали лошади. Прокурор предусмотрительно запасся дюжиной сдобных пирожков, кувшином вина и солидным куском сливочного сыра.

В Трибунале фискал запер двери на засов, сел напротив инквизитора, разложил припасы. Тот, несколько дней до этого питавшийся Святым Духом и куском хлеба в день, остервенело вцепился зубами в пирожок. Прокурор, взяв свежайшую выпечку, разлил вино по стаканам, смерил начальника долгим взглядом. «Ну, и за что мы заплатили?»

Инквизитор опрокинул в себя стакан вина, ибо основательно продрог, тут же проглотил пирожок и взялся за другой.