Молочная даль

И тут девушку будто ударило током. Ведь именно так Костя и стал инвалидом. Именно здесь, в далеком прошлом, мальчик упал с лестницы, подписав себе заточение в инвалидном кресле до конца своих дней. Не иронично ли было самой Ольге повторить судьбу подростка? Упасть в яму, из которой девушка самолично вытаскивала всех нуждающихся? Что бы на это сказала ее мать, видя свою родную дочь, что повторяет судьбу родителя? Такую же беспомощную, прикованную к постели на веки веков?

«Это не мои мысли – подумала сиделка, ощущая, как сильно ей не хватает воздуха – Это не мои мысли. Кто это говорит? Что здесь…»

И снова удар током. Кровь. Костя. Ольга, озлобленная и раздраженная на саму себя и свои мысли (а ее ли это были мысли?), в два прыжка пересекла оставшиеся ступеньки, крепко хватаясь за пандус.

Мальчика она нашла в его же комнате. Девушка не вбежала в комнату к Михаилу. Его комната была дальше, да и в случае ограбления, если оно имело место быть, мужчина вполне смог бы о себе позаботиться. По крайней мере больше, чем был способен позаботиться о себе Костя. Но эта не единственная причина, по которой Ольга вбежала именно в комнату подростка. Какая-то часть сознания девушки – это шестое чувство, которое работало сегодня идеально, чтобы пренебрегать им, давало понять почему она даже не взглянула в сторону комнаты Михаила. Ее шестое чувство кричало только одно: С Михаилом что-то случилось.

И случилось что-то ужасное.

5

– О боже, Костя!

В комнате пахло мочой и дерьмом. Ольге не потребовалось много времени, чтобы понять, что это дело «рук» подростка, однако сейчас она была слишком взволнована и перевозбуждена. Мальчик смотрел на девушку снизу вверх пьянящим взглядом и кажется только что пришел в чувства. Его бровь была рассечена, а сам он полыхал жаром, настолько сильно подросток пропотел.

«Сколько времени он провел в своей комнате вот так – с ужасом подумал сиделка и не теряя ни минуты принялась поднимать подростка с пола.»

Должно быть адреналин немного спал, потому как травмированное колено тут же дало о себе знать, стоило девушке потянуть к себе инвалида. Она даже чуть не упала вместе с ним, однако в ее распоряжении еще имелось одно здоровое колено, на которое девушка и оперлась. И все же отступать уже было поздно. Пыхтя и постанывая, с третей попытки сиделка кое-как усадила Костю в его инвалидное кресло. Сейчас он казался ей тяжелым даже в своем нынешнем состоянии: исхудавший и с атрофированными конечностями. Развернув кресло к выходу, Ольга тут же проследовала в ванную комнату.

Сам Костя молчал. Он совсем не сопротивлялся девушке и лишь жмуря глаза, старался не расплакаться вновь. Сейчас у него были двойственные чувства. С одной стороны, мальчик был на седьмом небе от счастья. Ольга жива. Жива и здорова. Какое облегчение. И все же была другая сторона медали. Эта сторона показывала мальчику, что он мог лишь терпеть, превозмогая унижение, которое еще никогда не испытывал в своей жизни. Подросток ничем не мог помочь этой девушке. Не мог он и сказать ей о том что произошло. Девушка, в которую он был влюблен видела его валяющегося на полу в собственной моче и дерьме.

Что может быть хуже?

Ну, худшее вполне могло ожидать их в самом скором времени. Ольга и Костя знали это и на мгновенье их мысли вошли в один общий поток. Они так и не поняли, что произошло. Предчувствие обоих говорило им о том, что во всем этом замешан Михаил. И что он был опасен. Да, сейчас он был далеко. Но он все еще представлял угрозу. И действовать нужно было незамедлительно.

Надев резиновые перчатки для уборки и раздев Костю до гола, Ольга посадила подростка в ванну. Девушка предпочла вымыть мальчика молча, прекрасно понимая всю неловкость сложившейся ситуации. Сам юноша все так же жмурил глаза и старался, чтобы даже его дыхание не было услышано. Он хотел просто исчезнуть, однако руки сиделки каждый раз спускали подростка с небес на землю. И все же Костя позволил себе заплакать снова. Под струей душа его слезы были совсем не заметны. Отец не добрался до Ольги. Хвала Богам. И даже более того. Сейчас, впервые за долгое время мальчик и девушка остались вдвоем. Не только физически, но и морально, а значит это несомненно должно их сблизить. Теперь их объединяла общая цель и думая об этом юноша ненадолго забыл о своем униженном состоянии. Сейчас главной целью являлось выживание. При этой мысли Косте стало немного легче.