Молочная даль

Поднимаясь по широким каменным ступенькам к главному входу в заброшенную школу балета, Михаила обуздала легкая и приятная дрожь. Прохладный ветерок гонял по ступеням листья, фантики от шоколадных батончиков и давно потухшие окурки. Коснулся он и волос вдовца, заставляя их легонько шевелиться, подобно тоненьким травинкам. Прищурив свои глаза, мужчина приготовился ощутить эту дрожь еще раз. Сейчас она была сравнима с легким ознобом, вроде первого глотка вина в руках юнца. Вибрация взяла свое начало внизу живота и медленно прошлась по всему телу, заканчиваясь где-то в районе горла. Вдовец, извиваясь на месте, тут же принялся встряхивать свои руки в стороны, словно сбрасывая с себя крошки от надкусанного печенья. Эти ощущения были непередаваемы.

И все же эта была приятная дрожь. Она несла в себе некое облегчение, которое вылилось после столь долгих ожиданий. Михаил впервые почувствовал, что в его жизни не только появилась цель, но и, как сильно она близка к осуществлению. У самого входа он услышал голоса. Их было несколько: женские, и мужские; низкие и высокие. Он слышал и безудержный смех и нескончаемую брань. Палитра звуков и слов смешалась воедино и созидаясь где-то в самом сердце школы, доносилась до Михаила лишь смутными обрывками. Постояв еще немного у порога, вдовец сделал шаг вперед и голоса, ознаменовавшие присутствие гостей, тут же поглотились мертвой тишиной.

– Кажется, меня уже заждались.

Внутри здания все было ненамного лучше, чем снаружи. Граффити нарисованные вдоль коридоров, протягивались на протяжении всего первого этажа. В некоторых местах краска была потрескана, а в иных и вовсе отвалилась, образуя на полу кучи из штукатурки и песка. Непристойные рисунки виднелись и там. На потолках выглядывали следы от выдернутых проводов и кабеля. Михаил этому совсем не удивился. Если при закрытии школы большая часть кабеля не была снята владельцами, то уж точно оставшуюся оборвали бродяги и нищие. За это добро можно было вполне выручить пару сотен рублей и прикупить лишнюю бутылку водки.

Ленолиум под ногами был изрезан и исполосован. В некоторых местах его, казалось, вырывали голыми руками, а там, где он задирался в углах глаза находили еще больше мусора. По мимо этого, всюду валялся пластик, грязный картон и что самое неприятное – битое стекло. В основном это были некогда наполненные стеклянные бутылки из под дешевого алкоголя.

В глаза бросалась и жуткая пыль. Она, казалось, висела в воздухе десятилетиями и явно не собиралась оседать вниз ни под каким предлогом. Несмотря на то, что окна в школе были выбиты, свежий воздух казалось сюда никогда не проникал. Пыль висела совершенно неподвижно. В какой-то момент, Михаилу даже показалась, что эта пыль издает некое жужжание, как если бы вокруг него кружила тучка надоедливых москитов.

– Или мух, слетевшихся на навоз – высказал предположение вслух Михаил и хихикнув себе под нос побрел дальше.

2

Сразу за главным входом по левую сторону, мужчина увидел школьную раздевалку. Это было небольшое помещение, двери которого были сняты с петель. Внутри виднелись ржавые вешалки. Они расстелились в небольшой ряд, скошенные и погнутые. На некоторых, даже с расстояния можно было видеть отломанные и погнутые крючки для одежды. Смотреть вглубь этого гардероба больше минуты было попросту невозможно. Едко-зеленый оттенок стен и цвет ржавого металла в совокупности заставляли глаза слезиться, куда эффективнее резанного лука. Рядом с коридором находилась лестница, ведущая на второй этаж. Ее нынешний вид кричал о том, что поднимаясь по этой ветхой конструкции, можно иметь все шансы провалиться и быть под ней же погребенным.

По другую сторону расстилался небольшой коридор. Он брал свое начало чуть дальше главного входа, где располагалось нечто, что Михаил бы назвал будкой вахтера. Проследовав к будке, аккуратными шагами, дабы не порезаться о стекло, вдовец заглянул прямо внутрь. Там, среди камней и бетонных плит, не было ровным счетом ничего примечательного. И все же, взгляд мужчины заинтересовала газетная вырезка, что лежала на каменной куче. Будучи придавленной самыми верхними камнями, она торчала, крича о своем присутствии. Выцветшая и помятая, на ней все же можно было что-то разобрать и прочесть.

Вырезка состояла из фото и небольшой статьи. На фотографии был изображен человек, лежащий на асфальте. Вокруг него полукругом стояла толпа прохожих. Кажется этот человек был весь в крови, но это вполне могли быть и разводы на бумаге. Установить кто именно это мог быть, вдовец так и не смог, уж очень старой была эта газета. Ей, по меньшей мере, было несколько лет. Некоторые строки из статьи Михаил все же разобрал. В них говорилось, что лежащим на асфальте человеком был молодой мужчина, который вероятно сбросился с огромного здания, в попытке закончить жизнь самоубийством. Ниже была даже приведена личность данного мужчины, однако печатные буквы на бумаге снова были размыты и Михаилу удалось выяснить только то, что самоубийство было совершено в соседней области.