Молодая и покорная (ЛП)

Над ними продолжал свое ленивое вращение вентилятор.

— Ты совсем не любишь меня? — спросил он, не в силах больше сдерживаться.

Она напряглась рядом с ним. Он услышал, как она сглотнула.

Перекатившись на бок, Лиам пригвоздил ее пристальным взглядом. Желания ее сердца светились в ее взгляде. Черт возьми, она хотела сказать "да". Он почувствовал это по ее прикосновениям. И он, блять, совершенно точно чувствовал это сейчас.

— Я –

Хоть ее рот и был открыт, она больше ничего не сказала. Рейн начала судорожно хватать губами воздух. Она побледнела.

— Будь смелой.

— Мне нужно в ванную, — всхлипнула она и попыталась спрыгнуть с кровати.

Ощущая внутри нарастающую агонию, Лиам схватил ее за руку, чтобы остановить.

Промелькнувшее, мгновение назад, удовлетворение сменилось усталостью и сокрушительным отчаянием. Он чувствовал себя опустошенным. Уничтоженным.

Лиам крепко сжал ее, заставляя, тем самым, посмотреть на него. Все ее тело дрожало. Черт побери, он почувствовал ее сочувствие. Но она не смотрела ему в лицо.

Проклятье, должно быть он потребовал от нее больше, чем она была готова ему дать. Может быть, он недостаточно хорош для нее. Он сглотнул. Наверное, она не настолько сильно любила его.

— Подожди, — выдохнул он.

Правда заключалась в том, что она слишком боялась высказывать ему свои чувства. Из-за отца?

В общении с Хаммером, у нее никогда не было никаких проблем. Но его прежний приятель с завидным упорством продолжал бросать ей ее чувства в лицо, раз за разом все больше раня ее эго. Разбив ей сердце? Да, скорее всего.

Его надежды на сохранение их отношений рухнули. Он напрасно тешил себя мыслью, что способен собрать ее по кусочкам.

Он опоздал, его помощь могла бы пригодиться разве что только несколькими годами ранее.

Как же иронично, ведь изначально он планировал немного утвердить ее уверенность в себе и заставить Хаммера ревновать. А теперь Макен и есть тот, кто в этом фарсе посмеется последним.

Лиам знал, что теперь, он никогда не будет прежним.

С тяжелым вдохом, он приподнял пальцем ее подбородок. Ожерелье на ее шее, выглядело таким прекрасным на свету.

Со сжимающимся сердцем, он нежно поцеловал ее в губы. Во время поцелуя, он дотянулся до застежки на ее шее и расстегнул ее. Драгоценный металл, со свисающей рубиновой капелькой, все еще хранил тепло ее кожи. Застежка раскрылась, и украшение скользнуло в его ладонь.

Она замерла — поцелуй, взгляд, дыхание.

Рейн медленно отстранилась. Моргая от шока и растерянности, она посмотрела на ожерелье в его ладони. В выражении ее глаз пронеслась тысяча вопросов. На лице проступило беспокойство.

Он с усилием сделал вдох. Твою ж мать, как же он ненавидел делать ей больно.

— Что ты делаешь?

Он положил ожерелье на прикроватную тумбочку.

— Я говорил тебе Рейн, нам нужно поговорить.

Она попыталась вырваться.

— Ты использовал меня, прежде чем решил дать мне от ворот поворот.

Он крепко держал ее, не давая ни на дюйм сдвинуться с места.

— Я занимался с тобой любовью, надеясь, что ты поймешь. Но ты не поняла.

Он вздохнул.

— Поэтому, я собираюсь объясниться. Мне нужно чтобы ты хорошенько послушала меня, иначе ничего не получится, мне необходимо, чтобы ты высказалась…

— Если речь пойдет о той мигрени, то, клянусь, я не специально утаивала ее от тебя. Просто у меня была еще целая куча дел, я закрутилась и совершенно забыла…

— Если бы ты вообще думала обо мне, ты бы автоматически поставила меня в известность. Это стало бы твоей второй натурой. Ты хочешь моей близости, хочешь моего сексуального Доминирования над собой, но ты абсолютно не хочешь работать над своей покорностью. Проклятье, да ты даже не хочешь нормальных отношений.

— Это неправда.

В ее голубых глазах читалась неистовая мольба.

— Я работаю над этим. Я не идеальна, но я -

— До сих пор прячешь в себе большую часть своего сердца и души. Ты не готова к тому, чтобы носить ожерелье.

— Это нечестно!

— Что действительно нечестно, так это то, что я являюсь твоим Доминантом только номинально. Я не стану заставлять тебя, если ты сама этого не хочешь. Только ты вправе решать, насколько я важен тебе, если, конечно, я вообще имею хоть какое-то значение в твоей жизни. Я не могу потворствовать твоим капризам и продолжать в том же духе. Я не слеп, я вижу твои страхи, но тебе, в свою очередь, нужно доверять и любить меня… чего как раз ты и не делаешь. С меня хватит, мне надоело ковыряться в твоих проблемах с единственным исходом: чтобы обнаружить, что ты утаила еще что-то, скармливая мне недоправду и полуложь. От этого мне не лучше, знаешь ли. Ты делала это, думая, что я слишком туп, чтобы понять или слишком слаб, чтобы принять твою искренность?!

На лице Рейн отразился ужас.

— Ни то, ни другое! Я уже говорила тебе раньше, что просто не хочу расстраивать или беспокоить тебя.