Молодая кровь

— Ну как вы себя чувствуете теперь, мистер Янгблад, получше? — Она постаралась плотнее закутать его в одеяло, обдав нежным ароматом своих волос, смешанным со сладким запахом теплого, влажного тела. Роб увидел прекрасные испуганные глаза, почувствовал ее близость — ее грудь касалась его груди, и он был юношей, который стремительно превращался в мужчину, а она была девушкой, которая с трепетом становилась женщиной, и сколько он ни твердил себе, что ненавидит ее, что она втягивает его в беду, что они находятся в имении Кросса, в самом сердце Джорджии, и что он чернокожий, а она белая, да еще дочь богача, — в ту минуту все это потеряло значение. В ту минуту главным оказалось другое: то, что она была девушкой, а он — юношей, и он притянул ее к себе, сжал в объятиях и неловко, неумело прижался губами к ее влажным розовым губам; обомлев, она зашаталась, и они оба чуть не упали на пол. Еще в этот момент Роб слышал предостерегающий внутренний голос, точно вспыхнул белый сигнал опасности; но было поздно — мужчина в нем взял верх: его неопытная рука скользнула по ее телу, открывая неведомые чудеса, и он услышал приглушенный вздох: «Роб! Роб! Роб!» Руки Бетти Джейн обвились вокруг его шеи — и тут дверь с треском распахнулась, мгновенно возвращая их к действительности. Роб отскочил от Бетти Джейн, перехватив взгляд миссис Кросс, полный ужаса. Ее волосы были мокры, с них стекала на пол вода. Она, как безумная, посмотрела сперва на Роба, потом на свою дочь, попыталась было что-то сказать, но не могла выговорить ни слова. Роб с перепугу так и застыл на месте. Он явственно ощущал петлю линчевателей на своей шее, сейчас она затянется и задушит его.

Он с трудом проглотил горькую слюну.

— Ты… ты… ты… — прохрипела миссис Кросс, схватила кочергу и с бешенством ударила Роба по плечу.

— Мама! Не надо! — закричала Бетти Джейн, но Роб уже метнулся за дверь и помчался по коридору, а оттуда — под холодный проливной дождь.

Ледяные струи стегали его разгоряченное, дрожащее от страха тело, когда он бежал мимо большого белого дома, по длинной аллее, обсаженной гигантскими деревьями, с которых сыпались мокрые листья. А дождь по милости бога лил еще сильнее, чем прежде…

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Казалось, он сто лет бежал к воротам под струями косого дождя, усиливавшегося с каждой минутой. Роб навалился всем телом на тяжелые чугунные ворота, но они не поддавались. Он толкал и толкал их изо всех сил, сопел, кряхтел и громко ругался, а дождь хлестал ему прямо в лицо, слепя глаза, и он плакал от бессильной злобы. И вдруг он понял: ворота заперты!

Роб поглядел сквозь пелену дождя на высокую белую решетку и снова чертыхнулся. Потом, хватаясь руками за узорчатый чугун, начал карабкаться вверх. Ноги его осторожно, с цепкостью рук, нащупывали мокрый скользкий металл. Скорее бы уже очутиться на той стороне! Роб чувствовал себя незащищенным, будто стоял на открытом поле, а десять тысяч крэкеров целились из винтовок ему в спину. Когда почти вся десятифутовая высота была преодолена, Роб вдруг поскользнулся одной ногой, за ней сорвалась вторая, и он повис на. руках, делая отчаянные усилия, чтобы не упасть. Наконец он все-таки дополз до верху и, перебросив ноги на другую сторону, чертыхнулся, зажмурил глаза и прыгнул вниз, угодив в жидкую липкую грязь по самые щиколотки и обрызгавшись до головы. С громкой бранью Роб вытащил ноги из грязи и пошел.

Сквозь шум дождя его обостренный слух уловил зловещее шуршание приближавшегося сзади автомобиля. Скоро по обочинам шоссе зашарил свет мощных фар и протянулся впереди Роба, и тут его охватил такой бешеный страх, что он прыгнул в канаву, едва не утонув в ледяной воде; все же он сумел каким-то образом выпрямиться и встать на колени. Чуть высунув из канавы голову, Роб смотрел на дорогу. Автомобиль с белым человеком за рулем промчался мимо.