Молодая кровь

Ему очень хотелось сказать: «Нет, ты возьми их, мама, ведь тебе нужно!» И еще ему хотелось обнять и поцеловать ее, но он только сказал:

— Что ж, ладно.

Позже пришла с работы сестра: ее нанимали в этот день сидеть с одной белой девочкой. Робби внимательно посмотрел на сестру. Он вдруг заметил в ней что-то новое, чего не замечал прежде, что-то делавшее ее очень похожей на маму. Кто-то из старших мальчиков, кажется, Жирный Гас, на днях рассказывал такую историю: Адам проглотил яблоко, и оно застряло у него в горле, а женщины более жадные, и Ева проглотила сразу два, и они застряли у нее в груди. Это еще не все, но в этом тоже различие между мужчиной и женщиной, мальчиком и девочкой, мамой и папой. Только его мама ничуть не жадная, уж ее-то жадной никак не назовешь! А Дженни Ли и подавно! Но все-таки мужчина и женщина отличаются друг от друга. И даже очень.

Ночь. Робби лежит на своем тюфяке посредине кухни. Весь дом спит. Негромкий равномерный храп доносится из соседней комнаты. Это папа храпит, свиней созывает. Робби поворачивается и так напряженно вслушивается в ночную тишину, что у него начинает звенеть в ушах. А если Айда Мэй… Что будет, если Айда Мэй тоже захочет бороться с ним? Он закрывает глаза и старается заснуть — привычные ночные запахи раздражают его, Айда Мэй и Бетти Джейн… Веки Робби тяжелеют. Айда Мэй — самая красивая девчонка на свете, девчонки, девчонки, девчонки, он не собирается за ними бегать, к черту всех девчонок! Спать, спать, спать! Ляг на бок, повернись, вот так!

Настает суббота. Робби просыпается последним. Обычно он поднимается вскоре после отца, а тот встает с петухами. Мама наблюдает, как сын поднимается и сворачивает свой тюфяк.

— Подойди ко мне, Робби. Что с тобой?

Он еле волочит ноги. Губы и глаза распухли со сна, во рту кислый, противный вкус. Мама щупает его лоб, разглядывает темные круги под глазами.

— Как ты себя чувствуешь?

— Очень хорошо. — Хоть бы она оставила его в покое!

— А как ты спал?

— Как всегда. — Под ее взглядом Робби ежится. Мама улыбается:

— Знаешь что? Оденься побыстрее, умойся и сбегай в Большую бакалею. Купи мне банку пекарного порошка «Калумет», я замешу вкусные коржики на простокваше. Специально для тебя.

Возле бакалеи Робби встретил Жирного Гаса.

— Какие новости, пай-мальчик?

— Никаких, — ответил Робби, входя с Гасом в магазин.

— Эй, ребята, желаете подработать? — окликнул их из-за прилавка белый.

Робби и Гас переглянулись.

— А что мы должны делать? — поинтересовался Гас.

— Я спрашиваю: желаете подработать? — настойчиво повторил белый.

Другой белый, смеясь, показывал на Робби:

— Этот вот — точь-в-точь Джек Джонсон.[5] Мальчики остановились посреди магазина, безмолвно спрашивая друг друга, какую еще чертовщину задумали эти белые. Наконец Гас сказал:

— Ага, мы не прочь. Что мы должны делать? Улыбка исчезла с лица бакалейщика.

— Это ты мне сказал «Ага»? Нет уж, потрудись говорить: «Да, сэр»! — Потом он снова ухмыльнулся. — Ступайте сюда оба! А ты, Джо, — крикнул он через плечо приказчику, что стоял за прилавком, — похозяйничай пока с Джессом в магазине. У нас тут одно маленькое дельце!

Белые повели мальчиков на задний двор. Робби плелся сзади. Запахи бакалейных товаров лезли в нос. Было еще рано, и яркое утреннее солнце забросало весь дворик кривыми, изломанными тенями. Интересно, что затевают эти крэкеры?

Один из белых — мистер Брэд — открыл картонную коробку.

— Тут для вас сюрпризец, ребята. — Он вытащил пару боксерских перчаток. — Сейчас мы устроим бокс, и тот из вас, кто победит, получит выигрыш — пятнадцать кругленьких новеньких центов. — Он достал еще пару перчаток и кинул другому белому — мистеру Рою, сам же подошел к Робби и стал совать ему в руки свою пару. Робби отпрянул назад.

— Ты что, Джек Джонсон, никак струсил? Второй белый тем временем умасливал Гаса:

— Да что ты, толстячок, это же небольшой дружеский матч! Так легко еще ни один цветной мальчишка не зарабатывал пятнадцать центов!

Холодный пот выступил на шее Робби — Гас протягивает белому руки! Робби не хотел драться с ним. Он ничего не ответил белому, только отрицательно мотнул головой и облизал губы.

— Давай, Джек Джонсон! Из-за тебя вся война расстраивается! Смотри, твой приятель не боится! Чего ж это ты сробел?

Белый схватил Робби за руку и начал напяливать на нее перчатку.

Робби сперва сопротивлялся, а потом решил: «Черт с вами! Не обязательно же нам драться всерьез! Пусть не подумают, что я трусливее Гаса. Вообще при чем здесь трусость?»

Белый свел ребят вместе.

— Пусть победит достойный!

Толстый Гас был очень подвижной мальчишка и прыгал замечательно. Ребята сделали несколько притворных выпадов. Гас наскакивал, но ни разу не стукнул приятеля. И Роб тоже.

— Эй, начинайте драться! Хватит вальс танцевать! Валяйте кулаками! Небось не родственники!

— Если будете без конца прыгать, ребята, никто из вас не победит!