Молодой Сталин

Станислава Реденса, несмотря на мольбы его жены Анны, арестовали и расстреляли. Павел Аллилуев умер при подозрительных обстоятельствах. После Второй мировой войны свояченицы Сталина Анна и Женя часто злили вождя: они вмешивались в семейные и государственные дела и слишком тесно общались с разными евреями, которые оказывались под следствием. Анна с разрешения Сталина написала воспоминания, но они, что неудивительно, получились бестактными, особенно там, где речь шла о больной руке. Сталин велел арестовать обеих женщин. Когда после его смерти их выпустили, они были убеждены, что их освободил сам Сталин, и отказывались верить, что он и был виновником их несчастий. В тюрьме Анна сошла с ума. Она умерла в 1964 году².

Судьба других родственников Сталина – Сванидзе – тоже оказалась незавидной. Яков вновь увидел своего отца только в 1921 году, когда его дядя Алеша Сванидзе и сестра Камо привезли подростка в Москву. Он стал жить со Сталиным и Надей, но его грузинская медлительность всегда раздражала отца. Когда Яков попытался покончить жизнь самоубийством – скорее это был крик о помощи, – Сталин смеялся: “Даже застрелиться не мог”.

Алеша Сванидзе, женившийся на красивой оперной певице-еврейке, остался близким другом вождя. Они с Сосо были “как братья”. Он служил за границей, в начале 1930-х вернулся и стал заместителем председателя правления Внешторгбанка СССР. После смерти Нади Сванидзе, в том числе сестры Като, стали еще ближе к Сталину: Марико работала в Москве секретаршей у Авеля Енукидзе, а Сашико Сванидзе-Монаселидзе часто у Сталина гостила.

Жена Алеши Мария и ее сестра Сашико соперничали с Аллилуевыми – Анной и Женей – за право заботиться о Сталине. В начале 1930-х они фактически жили у него, но это соперничество раздражало диктатора.

В 1935-м муж Сашико – Монаселидзе – попросил Сталина помочь ему деньгами. Сталин ответил:

Я послал 5000 рублей Саше [Сашико]. На время вам обоим этого хватит. У меня больше нет денег, а то бы я послал. Это гонорары за мои речи и статьи. Но это должно остаться между нами (тобой, мной и Сашей). Больше никто не должен знать об этом, иначе другие мои родственники и знакомые начнут меня преследовать и никогда не оставят в покое. Пусть будет так, как я сказал.

Миша! Живи счастливо тысячу лет! Передай привет нашим друзьям!

Твой

Сосо

19 февраля 1935 года

P. S. Если встретишь мою мать, передай ей от меня привет.

Сашико в 1936 году умерла от рака, а ее сестра Марико была арестована по делу ее начальника – Енукидзе. В следующем году Сталин приказал арестовать Алешу Сванидзе и его жену. Он велел НКВД требовать от Алеши признать себя немецким шпионом в обмен на сохранение жизни. Алеша наотрез отказался. “Вот какая гордость дворянская!” – заметил Сталин. Алеша, его жена Мария и сестра Марико были казнены в 1941-м, когда на Москву наступали немцы. В годы Террора Сталин любил оправдываться, когда другие руководители жаловались ему на арест своих близких: “Что я могу сделать? У меня самого близкие в тюрьме!”

Сын Сталина и Като Яков женился в 1930-е. У него родилась дочь Галина – она ныне здравствует[214]. Во время Второй мировой Якова взяли в плен немцы. Отец счел, что сын предал его, и приказал арестовать его жену. Но Яков не предавал отца. Он покончил с собой. Впоследствии Сталин сокрушался о гибели сына и говорил, что тот был “настоящим мужчиной”³.

Судьбы женщин Сталина зачастую покрыты тайной. Но ясно одно: когда их бывший любовник стал вождем Советского Союза, их положения это не улучшило.

Нарядная – школьница Пелагея Онуфриева – стала учительницей, но в 1917-м ушла из школы и вышла замуж за механика по фамилии Фомин. Ее отец и братья во время войны Сталина с крестьянством в начале 1930-х были объявлены кулаками и сосланы в Сибирь. В 1937 году ее муж был арестован и удерживался в тюрьме как возможный вредитель. В результате ее сын потерял стипендию в Ленинградском университете. Тогда Пелагея написала Сталину. Стипендию сыну вернули. Но в 1947-м ее мужа опять арестовали и приговорили к десяти годам тюрьмы как врага народа.

Когда в 1944-м к ней пришли записать ее воспоминания о вожде, энкавэдэшник потребовал отдать открытки от Сталина и подаренную им книгу. “Жизнь у меня была трудной и кочевой, – ответила она. – Семья большая. Ничего сохранить не удалось. Книгу я берегла. Отдать ее жалко. Ведь для меня это память не только как о Сталине… Память это об Иосифе. Мы были с ним, можно сказать, друзья. Книга дорога мне. Думаю, умру, тогда можно и взять”. Аппаратчик конфисковал книгу.