Молодость

…В приложение же к тому, что мы наблюдаем, важно понимать следующее, Чиро: скудетто разыгрывается не сейчас, не здесь и разыгрывают его не эти две команды. Ювентус занедужил в последнее время, хотя в конце игры мы еще к нему вернемся, а Лацио ныне совсем далек от тех времен, когда Пиола рвал любую оборону на лоскуты. На самом деле скудетто разыгрывают русские с американцами, а вовсе не мы – мы лишь можем наблюдать за ними из середины таблицы и стараться сохранить свой собственный игровой стиль…

Да, как не забили то?!

…Но, как видите, то обстоятельство, что у Лацио мало шансов, не останавливает всех этих людей, которые пришли сегодня на стадион. Это потому, что любимую команду не бросают, Чиро. Каждый раз, когда вы будете испытывать недостаток мужества, приходите на стадион и посмотрите на этих людей. Лацио никогда не выигрывал Серию А¹⁹, Кубок взял лишь раз, но для них это не важно – это их команда, она все равно играет в футбол лучше всех в мире кроме, возможно, Бразилии. Болельщицкая верность, как патриотизм – на всю жизнь, несмотря на все горести и неудачи. А если не на всю жизнь, то тогда это не верность и не патриотизм – таких «болельщиков» презирают. Легко быть с командой, когда она всех рвет и выдает победу за победой, но настоящий болельщик с ней даже в самые темные времена…

Прозвучал свисток на перерыв и Сальваторе обратил внимание молодого человека на трибуны:

– Посмотрите на всех этих людей, Чиро. Иногда, когда на поле совсем ничего не происходит, что у нас случается частенько, я смотрю на лица болельщиков. Это совершенно разные люди с разными взглядами и интересами, разного пола и возраста, но здесь и сейчас они объединены одним общим чувством. Эта общность, подчиненность чему-то единому очень привлекает. Вы наверняка знаете, как говорят: «Не всякий лациале фашист, но все фашисты болеют за Лацио». В каждой шутке есть доля шутки, Чиро. Очень многие правые Рима связаны либо с тиффози Лацио, либо с самим клубом. А многие, как я – просто считают Лацио частью себя. Но, разумеется, все несколько сложнее. Более всего вспоминать эту шутку любят болельщики Ромы, которые мало того, что все мужеложцы, так еще и имеют короткую память. Ни один клуб Италии не обязан фашизму больше, чем Рома, которая решением чинуш сожрала в 1927-м году все клубы Рима кроме Лацио, что и позволяет ей хотя бы иногда делать вид, что они нам ровня.

Конечно, классовое разделение есть. За волков болеет левая творческая интеллигенция, за орлят²⁰ правая техническая. Среди рабочих разделение примерно поровну, но неравномерно по районам, хотя за Лацио больше болеют в маленьких городках региона, а за Рому в самом городе. Многие карабинеры лациале, в то же время большинство членов городской администрации романисти. Но, Чиро, большинство людей выбирает свой клуб под влиянием своего социального статуса, родных или окружения, то есть выбор, по большому счету, уже сделан за них – это напоминает мне мафию. Среди тех же немногих, кто действительно выбирает, разделение по классам и политическим взглядам провести практически невозможно. Я видел страстных лациале, которые были членами Коммунистической партии, и чернорубашечников убежденных романисти. Я это так подробно рассказываю, Чиро, чтобы вы поняли, что такие вещи как кальчо порой объединяют людей, которые в обычной жизни даже руки бы друг другу не подали.

Начался второй тайм, но Сальваторе заметил невдалеке от того места, где они сидели, картину, которая была даже занимательнее, чем игра, в которой Лацио «горел» после первого тайма 0:2.

– Чиро, посмотрите, пожалуйста, на тех двух синьоров. Видите? Одного из них зовут Джорджио Альмиранте. Он ярый фашист, один из лидеров Социального движения и мой хороший приятель. Смею добавить также, что он убежденный республиканец. Мне видится, что именно он возглавит Социальное движение после ухода Микелини. А рядом с ним, если я не ошибаюсь, Энрико Берлингуэр – один из самых талантливых активистов Коммунистической партии Италии. Не берусь судить о его политическом будущем, потому что не столь внимательно слежу за делами Компартии.

Джорджио, как и положено старому фашисту, симпатизирует Лацио. За кого болеет Берлингуэр, я не знаю, но возможно ему просто нравится кальчо. Как вы полагаете, кто из них кого пытается перевербовать?

Чиро был поражен этим зрелищем и почти выкрикнул вопрос:

– Как же они могут?! На улицах столько столкновений, а они, как ни в чем не бывало, смотрят футбол!

– Спокойнее, Чиро. То, что они сидят рядом и не вгрызаются друг другу в глотки, просто показывает, что в жизни людей есть еще что-то кроме идеологии. В конце концов, ничто не имеет значения, кроме кальчо…