Молодость lights, или Время молодых

Я сидел часов шесть в бане и жестко залипал. Руслан, козлина, проверял – прет меня или нет. Издевался надо мной и обзывался. Я понимал, что меня оскорбляют и очень больно, но как же это было неважно. В такие моменты ты готов мать родную продать, чтобы отпустило. Я не выдержал и пошел домой. По дороге мне казалось, что я задыхаюсь, что мой язык распух на весь рот. А по черепной коробке внутри гоняет метеорит по кругу. Это было ужасное ощущение, что мозг во время полета метеорита пытается от него отмахнуться и переливается в противоположную сторону.

Я пришел домой и полчаса или час молился Богу, чтобы меня отпустило. Но на такие ситуации мы сами себя обрекаем, так что нужно терпеть. Мать испугалась и вызвала мне скорую. Когда зашла на кухню и увидела, что я прикладываю к шее единственную ногу замороженной курицы. На тот момент я думал, что это облегчит мне жизнь. В такие моменты забываешь обо всем, я даже об Лене не вспомнил ни разу. Скорая приехала, а у меня появился новый глюк. Я вытащил из рта свой язык и он свисал на щеке как у усталой собаки. Я думал, что ему просто нет места во рту. Скорая везла меня в больницу, а я сидел словно в мультфильме. По приезду я напугал старшую сестру детского отделения, когда предстал пред ней с языком на бок.

По соседству лежал одноклассник, он был слабого телосложения, но всегда выпендривался. Неделю назад, когда он вызвал один на один того самого отличника, с которым дрался Руслан, когда я разнимал их, он дал мне в щеку. Отличник нахлестал парню, его звали Данил и он попал в больницу с сотрясением мозга. Но отличник на этом не успокоился и помимо того, что отправил парня в больницу, решил написать на него заявление в полицию. Вы не поверите, как я был удивлен. Как все в школе были удивлены. Отразил нападение и пошел в контрнаступления. Но хорошо все-таки, что наша ментовка не настолько безумная. Они не поддержали затею отличника. И вот мы лежим с Данилой на соседних койках, меня прет, а он мне рассказывает, что врачи сказали, что привезли сумасшедшего. Позже меня привязали к кровати.

Глава 6

Мне сделали укол и ночью наконец-то отпустило. Я посчитал, пускай, все мои умственные способности были разбросаны, как детские игрушки по комнате. В этом состоянии я провел двенадцать часов, и кто знает, сколько еще бы провел, если бы не два укола от врача – их я тоже успел посчитать, очень больно было жопе.

Вы не поверите, но через год, следующей осенью, я снова повторил эксперимент с молоком. Снова перло, только вот уже шесть часов, но также дико. И снова молитвы Богу, правда уже без больницы. Молодой мозг – сплошной керосин. После этой передозировки у меня еще пару тройку лет было отвращение к канабинойдам. Но через силу я курил зелёнку с друзьями. Я провалялся в палате четыре дня, и Лена так ко мне и не дошла. Перед самой выпиской батя привез мне банку куриного бульона, я разбил ее, спускаясь по лестнице в больнице. Спасибо отцу – на учет в наркологию меня не поставили. А надо было, я думаю, что слишком по-взрослому найти смысл жизни на дне бутылки и в пипетке с гидропоникой. Тебе всего пятнадцать лет, а живешь ты так оторвано, будто бы не потеряв ничего, уже все похерил. Батя отвез меня на район в родной дом, и даже не заметил отсутствия банки с бульоном. Он мало что замечал и насчет своих детей, если ему об этом не говорили посторонние люди.

Знаете, родители Бальзака хотели, чтобы он стал юристом. Мои родители хотели, чтобы я не позорил их прилюдно – это было самое большое их требование ко мне, да и вообще планка моей жизни. Я не виню родителей, просто пытаюсь рассказать правду глазами себя пятнадцатилетнего. Может я и сам занизил планку требований от меня, хотя бы потому, что в школе я точно так сделал. Но родители и родственники это другое. По хорошему, к подростку взрослые так и относятся, будто бы он незначительный прыщ на спине. Будто ему нечего сказать и он ничего не знает, и не может знать, так как у него нет опыта. С одной стороны – да, нет зрелости, взглядов и постоянных убеждений. Но продавщица в магазинчике на районе не согласилась бы с моим отцом, если бы увидела, как он относится ко мне, когда я пытаюсь поделиться тем, что часто считаю правильным в жизни и мире в целом. Она постоянно говорила моей сестре: «Твой брат умен и мудр не по годам». Не знаю, можно считать ее мнение объективным или нет, так как она явно была не лишена теплых чувств ко мне. Я не был ярким красавчиком в те года, и кажется, мог привлечь ее внимание только остроумием.

После выписки я хотел увидеться с Леной, но так получилось, что я не смог ей дозвониться. Что насчет обиды за то, что она не посетила больницу – я не обижался открыто, на душе была боль. Я так относился к Лене, что готов был простить, даже если бы она стрельнула в голову моей матери.