Молодость с нами

После больницы Оля и Варя зашли в знакомый им ресторанчик возле Летнего сада., и, когда вернулись в гостиницу, было около семи. Услышав, видимо, их возню в комнате, к ним тотчас постучался художник.

— Девушки! — воскликнул он. — Где же вы пропадаете? Немедленно к профессору! Там идет мощный научный спор. Будете потрясены. Скорее, скорее!

Оля и Варя вошли в номер историка, где было полно народу. Из рук в руки переходили стекла, меж которыми была зажата — Оля ее узнала — та самая грамота номер девять, которую при ней в этот день обрабатывал реставратор. Олю и Варю никто не заметил, только старый историк кивнул им: садитесь, мол, где найдете место. Никакого места они не увидели, остались стоять.

— Итак, — говорил толстый человек лет пятидесяти с обритой загорелой головой, — читаем… — он держал грамоту в руках, — читаем: «От Гостяты к Васильви. Еже ми отьць даял и роди сдаяли, а то за ним. А ныне, водя новую жену, а мне не вдасть ничьтоже. Изби, в рукы пустил же мя. А иную поял. Доеди, добре створя».

— Но ведь уже прочли десять раз, — сказал молодой человек в очках.

— Еще прочтем сто десять, — возразил бритый. — Только тверже уяснится смысл от повторного чтения. Итак, попробуем разобраться. Что это за имя — Гостята? Женское или мужское? Нет сомнения — мужское. Оно родственно новгородским именам Гостилец и Гостомысл. С окончанием «ята» они встречаются в летописях одиннадцатого и двенадцатого веков. Слова «еже ми отьць даял» не вызывают сомнения: «что мне отец дал». Слова «и роди сдаяли» тоже ясны: «и родные дали». «Водя новую жену»… Водить вокруг аналоя, вероятно. Не совсем понятны слова «в рукы пустил».

— Чего же тут не понять? — возразил молодой человек в очках. — Просто вы не так ставите знаки препинания.

— Обождите, — взмахнул рукой бритоголовый ученый, — дайте закончить! Вы получите слово в свое время. Разбираю дальше. Глагол «поять» означает: «брать в жены». Это есть в летописях одиннадцатого-двенадцатого веков. А наша грамота по форме букв и залеганию в слоях почвы как раз и относится к одиннадцатому веку. Итак, прочтем смысл письма полностью. Гостята жалуется на своего отца, женившегося на двух новых женах и отнявшего по этому случаю у него имущество. Сын обращается к некоему Василию — может быть, это его друг, может быть, дядя, — просит приехать, разобраться в трудном деле и тем сотворить добро.

— Че-пу-ха! — раздельно проговорил молодой человек в очках. — Совершеннейшая чепуха! Получается, так сказать, априорное отражение извечной борьбы между старым и новым, между папашей — носителем традиций большой семьи с патриархальным укладом и сынком — активным носителем новых норм городской жизни. Простейший путь для истолкования письма. Попробуем внимательнее вчитаться в текст.

— Так мы же его десять раз читали! — воскликнул бритый.

— Ничего, еще раз прочтем. Прежде всего я отвергаю всякий разговор о женитьбе сразу на двух женах. Если грамота относится к концу одиннадцатого века, как тут установлено, то ко времени ее написания уже прошло сто лет от официального принятия христианства на Руси. А известно, что христианская церковь утверждала и защищала единобрачие. Это во-первых. А во-вторых, просто обратимся к письму: все, что отец мне дал и родные дали, все осталось за ним, у него. Вот как надо читать первую фразу. У кого же? Изучим имя — Гостята. Это имя не мужское, а женское. Точнее — это даже и не имя, а прозвище. Вся беда в том, что никакими письменностями древнее одиннадцатого века мы не располагаем совсем, если не считать отдельных слов, написания которых найдены в смоленских и последних здешних раскопках. Да и от одиннадцатого-двенадцатого веков осталось ничтожно мало. Не удивительно, конечно, что летописи и другие немногочисленные памятники почти не донесли до нас имен и прозвищ, принадлежавших женщинам тех времен. Случаи упоминания имен княгинь Ольги, Рогнеды, Переславы — единичны. Княгинь! А имен женщин других слоев общества и совсем нет, мы их не знаем; и я беру на себя смелость утверждать, что наша Гостята — это женщина и жалуется она на своего мужа, который действительно, взяв новую жену, оставил у себя все, что дали Гостяте в приданое ее отец и ее родные. Вот так! Но муж не оставил при себе Гостяту в качестве второй жены. Отнюдь нет. «Изби, в рукы пустил же мя» не так надо читать. Вспомним старинные народные выражения: «ударить по рукам», «рукобитье», которые означают заключение сделки, в данном случае — свадебного сговора. При сговоре били по рукам. А тут — «изби, в рукы пустил же мя, а иную поял». Следовательно, избив руки — нарушил рукобитье, с Гостятой развелся, «пустил» ее, «иную поял» — женился на другой. Ну, а дальше согласен. «Доеди, добре створя». Приезжай, значит помоги, что ж я тут выгнанная из дому, без всяких средств к существованию.