Молодость века

«Восточная Бухара представляет собой географически замкнутую, высокогорную местность, с очень узкими входными воротами, граничащую с Афганистаном, Индией и Кашгаром. Если Энверу удастся закрыть туда вход, объединить всех мусульман и организовать хорошую армию, то его легко будет снабжать извне. Вторым шагом может быть завоевание всей Бухары и Ферганы. Возникновение такого государства весьма повлияет на Афганистан. Турецкие офицеры, ханы и мусульманское духовенство несомненно окажут ему содействие. В Бухаре еще осталось много чиновников бывшего эмира, которые восстановят администрацию…»

И вот была пущена в ход вся английская агентура. Конечно, англичане имели большой опыт в организации междоусобных войн и заговоров на Востоке. Но у Советской власти был не меньший опыт в раскрытии вражеских замыслов и подавлении контрреволюционных мятежей.

Вследствие того, что большая часть населения в пограничных афганских провинциях была неграмотна, бороться с разнузданной пропагандой английских агентов, распространявших самые дикие небылицы о том, что происходит в Бухаре и Советском Туркестане, было трудно. Помимо этого, английская агентура пыталась оказать давление на сотрудников советского генерального консульства, прибегая к довольно разбойничьим приемам.

Все мы совершали ежедневную прогулку верхом и по городу, и по окрестным дорогам. Иногда жены сотрудников ездили в экипаже. Однажды я и Аркадий Баратов ехали верхом по Кандагарской дороге. Она была довольно оживлена днем и пустела к вечеру. Мы попали на нее уже после заката солнца. Вдоль дороги тянулись сады и огороды, отделенные от нее глиняной стеной в метр или полтора высотой; то и дело встречались мелкие предприятия по окраске шелка — материи разных цветов висели на веревках в несколько рядов.

Мы ехали о чем-то разговаривая. Вдруг грянул выстрел, и ухо «кушкинской» лошади окрасилось кровью. Под Баратовым шел великолепный карабаирский конь Ширин. Мы живо повернули лошадей и увидели человека в белой одежде и чалме, державшего в руках еще дымившееся ружье.

Перескочив через стену, мы помчались по довольно длинному огороду. Но на нем были разбросаны шалаши и хибарки. В вечерних сумерках человек с ружьем пропал, точно сквозь землю провалился.

Случаи, подобные этому, имели место и в дальнейшем. Но мы не придавали им никакого значения и никому о них не заявляли.

Дипкурьерская связь с Кушкой почти прервалась. Между тем Энвер-паша из афганских перебежчиков создал ударный полк под командованием турецкого офицера Хасан-бея, полностью вооруженный английскими одиннадцатизарядными винтовками.

В Кара Су он созвал съезд мулл, ишанов и курбашей. Съезд вынес несколько постановлений. Правоверным было запрещено принимать красноармейцев в свои дома, а также продавать им продукты или фураж. В каждый район направлялся главнокомандующий. Все способные носить оружие подлежали включению в басмаческие шайки. Непокорных ожидало наказание смертной казнью. Бывшие хакимы, беки и чиновники эмирата назначались на различные посты.

Поначалу Энвер-паша всерьез думал, что дело у него идет на лад. В письме, написанном на английском языке, он сообщал одному британскому агенту:

«Сражения с русскими войсками продолжаются успешно для нас. Локайские дела к востоку от реки Вахш по справедливости хороши очень. Я прошу вас прислать мне этих 500 человек с некоторым количеством пулеметов… Пришлите мне, пожалуйста, патронов к винтовкам Дисермент (английские одиннадцатизарядные) и для новых русских ружей (трехлинейных). Я думаю, что русские не будут мне скоро помехой. Ваш Энвер».

Английские агенты снабжали Энвера оружием, обмундированием. Сам он располагал большими деньгами в русском золоте, в афганских рупиях и персидских туманах, выплачивая жалованье своим аскерам, подкупая нужных людей и закупая необходимое.

Английский агент писал ему: