Молокчай

В Вашем ДНК заложена особая программа. Вы очень эмоциональны, Елена, но это нам на руку. Вы сможете привлечь одного из роботсов или их подчиненных, знающих, что искать. Вас возьмут в оборот. Вы сможете проникнуть на их базу, понять, как и чего они добиваются от нас людей, передать нам данные и обезвредить роботсов. Передатчик активизируется, как только Вы вспомните о нем. Данные будут переданы вне зависимости от Вашего местоположения. Мы используем закрытый от роботсов канал. Как только мы узнаем Ваши координаты, то ударим спецоружием, гасящим все электроимпульсы в телах роботсов. Это вырубит их, а также всю их автоматику. Тогда мы сможем задержать инопланетных захватчиков и вернуть похищенных людей на Землю. Кроме того, наши технологии получат дополнительный толчок для развития, благодаря изучению тел роботсов и их техники.

– Елеенааа.., – Алехандро был уже совсем близко, серебристое щупальце тянулось ко мне, приближаясь миллиметр за миллиметром. Еще чуть-чуть и оно снова присосется ко мне, а что будет дальше, я так никогда и не узнаю, так как снова окажусь в идеальном мире, созданном для меня инопланетным существом. С моим реальным телом будут делать, что захотят, а в памяти ничего не останется от сегодняшнего пробуждения.

Нет! Я должна продержаться как можно дольше, чтобы сигнал дошел до наших, а там посмотрим.

Я опиралась о стены и продолжала двигаться по длинному коридору. Ноги слушались плохо. Я подумала, что, скорее всего, выгляжу со стороны просто ужасно. Худая, как скелет, лысая и голая. Я была слишком слаба, чтобы бороться. Видимо, меня, как и других узников, плохо кормили. Сколько я здесь пробыла? И при каких обстоятельствах попала?

Последнее связанное воспоминание относилось ко времени моего общения с доктором в криокамере. Видимо, жизнь с Алехандро была красивой выдумкой с целью получения живых эмоций. Моих живых эмоций!

А дети? Наши дети? Мои дети? Все было так реалистично…

Левая рука провалилась в пустоту. Дверь оказалась открыта. Не глядя, я кинулась к ней, краем глаза заметив, что Алехандро больше не двигается в мою сторону. Дверь я захлопнула, прислонившись к ней лбом.

– Здравствуй, мама.

Оборачивалась я медленно. Данила и Катя стояли в углу, чуть исподлобья поглядывая на меня. Роботсы. И они тоже. Но это невозможно!

В глазах потемнело, но сознание я не потеряла. Внезапный скачок напряжения заставил электричество мигнуть и выключиться, но за секунду до того я увидела, как сломанными куклами на пол рухнули мои дети. Наши все-таки получили нужные координаты.

***

Оказалось, что в рабстве у роботсов я провела почти восемь лет. Управление не могло меня вызволить, так как все поисковые сигналы роботсы хорошо блокировали. Меня смогли найти только после активации специального биологического устройства, которое внедрили в мозг перед секретной операцией. Оно начинало работать только после сознательного вспоминания о нем. Что и произошло, когда я очнулась в лаборатории. Откуда взялись маленькие роботсы – наши с Алехандро дети, – никто не мог мне ответить. Сам роботс молчал, хоть его и привели в чувство спустя какое-то время. Данила и Катя тоже не желали общаться.

Спустя месяц я начала потихоньку приходить в себя. Роботсы могли подключаться к сознанию человека, чтобы чувствовать то же, что и он, могли манипулировать сознанием и памятью, вводить данные, которых не было, изменять имеющиеся, так как человеческий мозг не был совершенной машиной с идеально запоминающим процессором.

Со мной работали психологи. Благодаря их помощи, я поняла, что вся моя жизнь за восемь лет была сведена к лежанию в одной из камер лаборатории роботсов, что мне повезло, так как я могла сойти сума, как это случилось с Ярреном (местоположение Свена по-прежнему оставалось неизвестным). Во время «присасывания» к человеку и внедрения в его психику роботсы выделяли особые психотропные вещества. Не все люди могли это вынести. Я пережила и держалась достаточно долго. Обычно личность людей после такого проникновения в разум стиралась через год-два. Причины моей стойкости были непонятны даже нашим ученым.

– Где теперь мой.., – я чуть не сказала «муж», но вовремя исправилась, – …Алехандро и дети?

– Они в нашей лаборатории. Мы исследуем воздействие электрического тока на мозг этого Алехандро и других роботсов. С детьми пока не работаем.

Мое сердце сжалось помимо воли. Я знала, что такое быть подопытной крысой, и не хотела такого же для других живых существ, пусть даже это они проводили надо мной свои эксперименты. Плюс я была хотя бы под своеобразным наркозом, и меня кормили при помощи специальных систем. Последний факт был подтвержден нашими учеными после взятия моей крови на анализы. В ней обнаружили особые компоненты, входящие в состав кормежной системы. Конечно, такой еды было недостаточно для моего организма, поэтому я сильно похудела за время моего содержания в лаборатории роботсов. Плюс сказалась длительная обездвиженность – мышцы как-будто усохли.

– Им больно? – вопрос вырвался помимо воли. Я жалела своих тюремщиков.