Молох

Тем не менее, я поблагодарил бойцов за то, что не попал в руки морскому Демиургу. Впереди простиралась ровная дорога вплоть до кругозора. Оставалось нам порядка километра. Три трамвайные остановки, отделяющие нас от загадочной Славы. Ахмет поведал, что аномальная зона, сгустившаяся над нужным нам парком Интернационалистов, в Питере есть ещё в одном месте. Как раз таки таинственный район Апрашки, где пропадают диггеры. Облака же, похоже, в какой раз застыли, решив нас не расстраивать плохой погодой. А до темноты времени — вагон.

Первая остановка — «Музыкальная школа». Белый Чулок проверила радиацию — норма, поэтому старые добрые противогазы мы решили снять. Знать бы, что послужило причиной заражения на отрезке Института Кино и Телевидения — Белы Куна. Страшно вообразить, что творится в ГУПе — университете, расположившемся как раз меж двумя точками. За время размышлений я не заметил, как порядком обсох.

На остановке нас караулила доселе неведомая ловушка.

Запись № 1

Здравствуйте, меня зовут профессор Преображенский Евгений Ильич. Я главный заведующий Убежищем № 13, платформа Кавголово.

Около месяца минуло с момента запуска ядерных ракет. Мы не знаем, что происходит наверху, в мире, сохранились ли города. Связь с Петербургом отсутствует. Остаётся надеяться, что кто-то уцелел в сети метрополитена. По нашим подсчётам, ядерная зима продлится один, максимум два года, потому выход на поверхность можно считать актом самоубийства или шизофрении.

Паники нет, но чувство неопределённости, конечно, гложет каждого из нас. Научный персонал насчитывает штат в сто два человека, включая меня, ещё пятьдесят восемь рабочих разместились на нижнем ярусе. С едой и питьём норма, но в виду того, что война началась внезапно, достаточного количества продовольствия завезено не было. Да и кто мог предвидеть войну такого масштаба? Тем не менее, провизии для того, чтобы пережить ядерную зиму, у нас вполне достаточно.

В ближайшем времени начнутся эксперименты на крысах. Чтобы выжить в новом инородном для человека мире, стоит для начала к нему адаптироваться. Грызунам будут вводиться в организм радианы, затем при помощи синтезированных химических препаратов наблюдаться воздействия различных ГМО на облучённый организм.

Да поможет нам Бог в наших поисках.

На своей памяти я пока ни разу не сталкивался с Громилами — заражённые люди, сносящие всё на своём пути. Радиация подействовала на них странным образом: тело увеличилось в размерах, конечности прибавили в весе, только голова впала, по всей видимости, отразившись и на мозг. Существа крайне свирепы. «Последняя ступень эволюции перед бордюрщиками и людьми», — подумал я с иронией, глядя на то, как двое самых настоящих верзил бегут на нас сломя голову. Я понимал, что всё до пугающего безобразия плохо, ведь на то, чтоб завалить одного монстра, понадобится далеко не одна обойма. И пофиг, что нас пятеро, нашпигованных с ног до головы оружием. Вот кто терминаторы, пусть и под плотью у мутантов находится не стальной каркас, а костяная система.

— Быстро в Музыкалку! — дал я бойцам команду.

Мы успели в школу раньше, чем Громилы добежали до нас. Просто на просто, по пути их на время остановила граната Ахмета. Вот сволочи! Казалось, угодила лимонка прямо в ноги мутантам, а им хоть бы хны. Повернули друг к другу свои головы размерами выпущенной гранаты, после снова перешли на бег. Впятером мы умудрились перенести гардеробную стойку к двери до того, как Громилы вышибли бы её с корнями.

— Что теперь? — Пашка, как и все, тяжело дышал.

— Для начала, отдышимся и поищем чёрный выход — заверил я.