МоLох

Правду говорить не хотелось. О своей довольно-таки странной «семье». Словно наложница в гареме, где всем заправляет всесильная султанша, законная жена.

Нина терпела, надеясь, что ситуация изменится. Зато она, Нина Зиненко здесь, на Лазурном берегу. А потом они пойдут на Санторини. И в Венецию. Круиз по Средиземному морю на белоснежной красавице-яхте. Мечта! Подписчицы в Инсте истекают завистливой слюной, видя Нинины фото. Разумеется, на них нет ни Ларисы Ивановны, ни детей.

Кстати, дети не такие уж и плохие, особенно старшая, Милена. Она избалована меньше всех и охотно фоткает Нину на яхте и в интерьерах. Они даже подружились. Нина тоже фоткает Милену и помогает ей фотошопить снимки, чтобы младшая Квашнина казалась стройнее, и у нее не было бы такого скучного лица. А то она очень уж похожа на свою мать, ханжу и зануду. Которая почему-то не хочет дать мужу развод и таскает повсюду его юную любовницу, чтобы все это было у нее, у законной жены на глазах. Все под контролем.

— Ну же, Милена, улыбнись! — то и дело просила Нина, раз, за разом давя на панель своего новенького айфона.

Стаса с ними никогда не было. Он сидел в офисе, в Москве, и регулярно стучал Квашнину на сотрудников банка. Докладывал обстановку. Нина даже забыла о том, что у нее есть муж. Лето пролетело быстро, Нина, и без того смуглая, загорела дочерна, а волосы, напротив, выгорели чуть ли не до белизны. Нина еще больше похорошела, хотя, куда уж больше! На нее заглядывались, гадая, кем она приходится рыжему толстяку? У многих не укладывалось в голове, что жена, любовница и дети от жены могут мирно сосуществовать в своем тесном мирке, вместе путешествуя, садясь одновременно за стол, и любезничая друг с другом. Нина и сама не понимала, как она, с ее независимым характером может это терпеть. Но очень уж хотелось посмотреть мир.

Вспомнила она о муже осенью, когда вернулась в Москву, но тут же опять забыла. Водоворот светской жизни закружил Нину, Лариса Ивановна уже не требовала ее постоянного присутствия в доме. Потому что у Нины теперь был свой дом. И она обставляла его с такой любовью. Как оказалось, чтобы теперь бросить…

…Все началось зимой. То есть, сначала никто даже не понял, что именно началось. Китай казался таким далеким, и все, что в нем происходило каким-то нереальным. Словно бы вирусом заражались где-то в другой Галактике, там же болели и умирали. Нина новости никогда не читала, и даже не забеспокоилась. Она собиралась в тур по Италии. Вместе с Васей, разумеется. Вася обещал поставить ее на горные лыжи при помощи модного тренера, бывшего чемпиона. Нина предвкушала эту встречу со знаменитостью, чистый и сладкий, как родниковая вода альпийский воздух, хрустящий снег, которого в эту зиму не было в Москве и радость новых ощущений. До них Нина в последнее время была такая жадная, ведь жизнь оказалась так прекрасна! Новый год они, «Квашнины плюс Нина», встретили на островах, в шикарной вилле с бассейном, и Нина вполне оценила прелесть Мальдив.

И вот ей приспичило стать гонщицей, горнолыжницей. Отчего не провести недельку в Альпах? Да и распродажи в Милане еще не закончились. Да если и закончились, у Васи столько денег, что Нина сможет вполне насладиться лучшим в мире шопингом в столице моды.

Она и насладилась. И невысокая температура, которая поднялась дня через три после возвращения из Европы, Нину ничуть не напрягла. Равно как и кашель. Она перенесла эту страшную болезнь удивительно легко, хотя пребывание в инфекционном боксе Нину, конечно, расстроило. Из-за обычной простуды и вдруг такие сложности.

Известие о смерти любовника ее потрясло. Умереть от обычной простуды?! Да разве такое возможно?! Только потом Нина узнала, что у Квашнина была куча болячек, а, главное, сахарный диабет. Василий Дмитриевич был далеко не так молод, как она, Нина Зиненко-Свежевская, чтобы победить коварный вирус. Оба они заразились во время поездки в Италию. Жена Квашнина, его дети, — все оказались инфецированы, поскольку не принимали болезнь всерьез, и постоянно друг с другом общались. Но все выкарабкались, только Милена побывала в реанимации. Но ее спасли, и состояние ее теперь было вполне удовлетворительным.

Но Нину это уже не волновало. Двери дома Квашниных для нее теперь были закрыты, так же как и Васин банковский счет.

Лариса Ивановна перестала отвечать на Нинины звонки, внеся ее номер в черный список. Стаса сократили. Банк «Счастливый» пока не лег, но там решили всерьез обновить штат. Люди Квашнина после его смерти никому стали не нужны. Карен не преминул отыграться. Он еще помнил, как ему пришлось оправдываться перед родственниками жены, Квашнин руками Ленчика Байдашева что-то там откопал, какой-то компромат. Карен сумел выкрутиться и остаться на своем месте, но зло затаил.

И вот в конце марта он злорадно сказал Свежевскому, что тому пора уползать в свою дыру. В «этот, как там его? Чацк, кажется?» И красотку свою провинциальную захватить.

— Чтобы и духа Квашнина здесь, в «Счастливом» не осталось, понятно?