Молох (СИ)

Анхель дал ему пройти и вышел следом, глянув на Сашу мельком. Она была расслаблена, и тяжелые веки поднимались с трудом.

За домом он увидел, как Итан быстрым шагом идет в сторону прибоя. Солнце на востоке начинало подниматься и уже светлело над лесом.

Он последовал за товарищем и оказался на скальном выступе, который отвесно обрывался над песчано-каменным берегом. Морские волны шумели внизу, а на скале гнездились сотни прибрежных птах, уже парящих над серой холодной гладью Балтийского моря.

— Итан! — Позвал Анхель, когда тот, скинув с обрыва сюртук и ботинки, расправил ткань и развернул треугольное крыло с перекладиной. Это был самодельный дельтаплан или его уродливая копия. Но даже, закрыв глаза на плохую аэродинамику, любой мог сказать, что если он и не полетит, то как минимум сможет спланировать на воду.

Итан в носках отошел на двадцать шагов от обрыва и, поравнявшись с Анхелем, по-отечески положил ему руку на плечо.

— Мне жаль, что мы втянули тебя во все это. — Он крепко схватился за перекладину и посмотрел на скалу.

— Это самоубийство. — Ответил Анхель. — Здесь высота…

— Тогда пожелай мне удачи, мой друг.

Итан широко улыбнулся и, шваркнув подошвой туфель по песку, присел и на разгоне бросился к обрыву. Оттолкнувшись от земли в мощном прыжке, он как можно крепче ухватился за перекладину, направив крыло параллельно морской глади. Подтянув ноги к животу, он упер колени в центре поперечной трубки, и кубарем закрутился вместе с крылом, когда ветер с силой мотнул его влево на скалы.

Анхель бросился к краю и припал к земле, наблюдая как ветер, играючи треплет темно-синее крылышко, летящее прямо на камни. Но через мгновение планер выровнялся и скользнул ниже по плавной дуге прямо над водой. Он пролетел еще метров тридцать и погрузился в воду среди острых скал. Волны там бились о камни с такой силой, что брызги складывались в высокую белую шапку пены.

Юноша присмотрелся, и ему почудилось, что в воде мелькнуло что-то светлое, или только показалось, что это была рубашка Итана. Крыло еще некоторое время билось об камни, пока не превратилось в мокрую тряпку на воде.

Анхель, поднялся с земли и, отряхнувшись, направился к дому. Татарин сидел на крылечке, зачищая проводки.

— Пусть поспит нормально, — сказал он. — У них там под землей, говорят, прям на полу лежат.

Чуть приоткрыв дверь, парень заглянул в дом. Нервно гавкнула псина. В уголке на кровати в комочек свернулась крошечная фигурка с длинными волосами, накрытая стеганым одеялом. Анхель прикрыл за собой дверь, и тихо скрипнул половицей на крыльце. Небо только начинало светлеть.

— Татарин, у тебя есть топор?

— Нет, но знаю, где достать. Тут лесопилка недалеко.

Глава 18. Неконтролируемые желания

Когда Анхель ударил по рукам с молодым парнем с сероватой кожей, у него уже сверлило в желудке. Два крупных тисовых дерева они срубили и распилили на половины, а затем спустили под землю через круглое отверстие в полуразрушенном доте времен Второй Мировой. Один он бы не справился, но на просеке, где заготавливали дрова, обнаружилась целая бригада оборванцев, которые, услышав о том, что сверхчеловек хочет помочь, сначала расстерялись, а затем, быстро соориентировавшись, притащили инструмент из прошлого века, и даже подсказали, какое выбрать дерево.

Особняком стоявшие тисы до него никто не срубал. Это дерево называли “железным” и сработать его человеку, даже двоим, было не под силу. Анхель и сам, работая сначала топором, затем пилой на пару с притащи-подай-пацаном, понял, что если бы не вызов и обещание, бросил бы это дело на четверть пути.

Станок с диском, запитанный от полудохлого генератора, чихал и кашлял, но с превеликим трудом располовинил бревна. И пока Анхель с побледневшим от усилий напарником таскал заготовки к спуску под землю, остальные, бодро стуча топорами, счищали ветки со второго дерева. И дело пошло быстрее.

Распрощавшись со взъерошенными и потными лесорубами, он направил стопы в домик у обрыва, и, к большому сожалению, обнаружил его пустым. Собаки мирно посапывали за сетками, не придав особого значения приходу уже знакомого гостя. Только толстая от бремени сука тяжело и громко дышала и, вывалив язык, вздымала большой светлый живот. Девушка пропала, как и Татарин.

Немного поскрипев зубами от досады, Анхель осмотрел обрыв и, не найдя никого, — даже следов дельтаплана не было, — вернулся в поместье.

По пути он встретил Оскара и, расспросив его, узнал, что утром пропустил какой-то важный медицинский осмотр. На это ему было плевать. А вот на завтрак они пошли вместе.