Молох (СИ)

— Ну что, у кого-то еще есть сомнения в виновности? Тогда перейдем к десерту: новый помощник Кардинала вчера посреди ночи сбегал за стену, обсудить делишки с владыкой Хеттом, чье ночное войско составляет две трети от того, что стоит у нас под стенами. Ты, кажется, должен был отвечать за нашу оборону, а не показывать, какой длины нужна веревка, чтобы перелезть через стену, а, Сари?

— Давайте башку ему снесем, — прокричал кто-то, и его подхватили дружные возгласы.

— Ну что вы, мы гостеприимные хозяева, а он все-таки гость. — Ответил Гектор. — Мой господин, что скажете?

Он поднял взгляд наверх, и его примеру последовали все остальные, потому что Кардинал собственной персоной явился на суд, и наблюдал это действо с балкона перед лестницей.

Анхель молча стоял, глядя на своего наставника, и по брови у него текла кровь, с шлепающим звуком падая на пол.

— Я хочу задать вам один, казалось бы, не связанный с делом вопрос. — Флегматично произнес с вершины Кардинал, и собравшиеся растерянно переглянулись. — Что, как вы думаете, явилось основным преимуществом обезьяны в момент начала эволюции? Почему не лошадь? Почему не баран?

Публика повисла в молчании, и лишь один, самый смелый, проговорил: “Прямохождение!”.

— Нет. И даже не палка. — Ответил Кардинал, сложив руки на перила. — Суслик может встать на задние лапы, а ворона держать палку. Главным преимуществом эволюции стала всеядность. Да, всего лишь неизбирательность в еде. Но в эпоху дефицита пищи и перенаселения популяции, навык полезный и недооцененный. Вы спросите причем тут преданность? Мы к этому придем. Но сначала, хочу чтобы вы прикинули своими не очень большими мозгами, сколько времени понадобится сотне тысяч вампиров, чтобы съесть семь миллиардов людей, если учитывать, что количество съеденных с небольшим процентом переходит в количество едоков в течение пары дней. О, Евгений, не делайте такое лицо, считая в уме, я, конечно, же скажу вам правильный ответ. Человечество исчезнет в течение двух лет. При самых оптимистичных подсчетах. Если же мы будем обращать каждого, кого считаем съедобным, то нам станет нечего есть уже через две недели. Вот вам и ответ на вопрос о том, что станет причиной конца света! Не глобальное потепление, а банальное чревоугодие, друзья мои.

— Но мы не едим людей. — Ухмыляясь, ответил пристыженный Евгений.

— Всё верно, и это тоже мой просчет. — С непонятной грустью в глазах ответил Кардинал, уставившись в пустоту поверх их голов. — Я не учел этого изначально, и породил еще одну проблему. Вампиры слишком легко становятся инфирматами, теряя чистокровность, а те, слишком легко теряют свою исключительность, получив грязную кровь. Ещё одна причина неукоснительно соблюдать гигиену питания. Но проблему это не решает, а только усугубляет. Мы закончим через десяток лет с планетой населенной грязными вампирами и ни одного человека.

— Что же вы предлагаете, есть друг друга? — Неожиданно воскликнул кто-то из толпы.

— Браво. Вы уловили мою мысль. — Ответил с ликованием Кардинал, ропщущей публике. — Но правильнее будет сказать, что мы должны были изобрести комара. Того, кто уменьшает популяцию всех. Того, кто может питаться кровью инфирматов, грязных, чистых вампиров, людей. Чет-вер-тый вид!

В зале на миг повисла тишина. Саша припала к замочной скважине, встав на дрожащие колени. А Кардинал тем временем продолжил:

— И здесь, мои друзья, мы переходим к самому интересному. Вашей роли в этом, господин Сари. Хоть мне и странно называть вас этим именем. Ведь я и сам не знал, что из этого выйдет, пока вы не вошли в этот зал несколько дней назад. И вы ничем не отличались от пяти десятков инфирматов приглашенных, но я узнал вас сразу. Какая удача, подумал я, и ирония судьбы. Ведь я потратил больше пятнадцати лет в поисках, а вы сами пришли ко мне!

Он рассмеялся, и каркающий детский хохот придал всей странности ситуации еще больший налет коллективной шизофрении. Гектор неуютно сел в кресле, подавшись вперед, всем своим видом демонстрируя недовольство от того, куда клонится монолог Кардинала.

— Мне пришлось проследить весь ваш путь сюда почти от самого Бейрута, чтобы убедиться в том, что вы это вы.

Глаза Анхеля расширились при упоминании его родного города.

— Но в этом мне изрядно помогли средства массовой информации, — произнес Кардинал. — И та проститутка, что стала невольным свидетелем смерти своего сутенера на пароме. Это ведь было во всех новостях. "Malak! Malak!", твердила она немецким журналистам, что на арабском означало "Ангел", а вовсе не Молох. Вы нам оставили достойный кровавый след по всей Европе, который лишь подтверждает, что вы здоровый, с хорошим аппетитом, представитель четвертого вида. Не так ли, господин Молох? А теперь снимите с него цепи. Он здесь желанный гость, а мы, как гостеприимные хозяева, не осуждаем приглашенных за количество съеденного в гостях.

Глава 26. Ивовая роща