Молот и крест

Двумя часами позже Торвин, Фарман и Гейрульф – единственные жрецы Пути среди полудюжины английских военачальников – с тоской уставились на новую эмблему, которую спешно вышили на главном боевом знамени войска. Вместо белого молота, вертикально стоящего на алом фоне, там красовались скрещенные молот и крест.

– Это сделка с врагом, – сказал Фарман. – Уступка, какой они сами не сделают никогда.

– Это условие, поставленное королем в обмен на его поддержку, – возразил Шеф.

Жрецы вскинули брови, взглянув на жалкую одинокую фигуру.

– Не только мою, но и поддержку моего королевства, – сказал Альфред. – Я потерял войско, но есть еще люди, готовые воевать с захватчиками. Им будет легче, если не придется менять заодно и веру.

– Люди нам очень нужны, – подхватил Озмод, лагерный начальник и командир катапультистов. – После дезертирств и сегодняшнего налета при машинах осталось по семь-восемь человек, а нужна дюжина. И Удд понаделал арбалетов больше, чем имеется стрелков. Но они нужны нам немедленно. И где же их взять, да при такой спешке?

Шеф с Альфредом неуверенно переглянулись, пытаясь найти решение.

Всеобщее молчание нарушил голос, раздавшийся из угла палатки. Заговорила Годива.

– Я могу дать ответ, – сказала она. – Но вы должны пообещать мне две вещи. Во-первых, место в этом совете. Я больше не потерплю, чтобы со мной обращались как с хромой кобылой или больной собакой. Во-вторых, я не желаю, чтобы ярл снова заявил: «Не сейчас. Не сейчас, потому что я твой ярл».

Все взгляды обратились сначала к ней, потом к Шефу – сперва потрясенные, затем исполнившиеся сомнения. Машинально пошарив в поисках спасительного оселка, Шеф словно впервые заглянул в лучистые глаза Годивы. Он вспомнил, что оселка больше нет – как и дела, которому тот служил. Шеф потупился.

– Я принимаю оба условия, – хрипло произнес он. – Теперь отвечай нам, советница.

– Люди, в которых вы нуждаетесь, уже находятся в лагере, – сказала Годива. – Но это женщины, а не мужчины. Их сотни. По деревням можно собрать еще больше. Они могут быть не только потаскухами, как выразился ярл. И не только швеями. В некоторых вещах они ничем не хуже мужчин. Поставьте по шесть на каждую катапульту. Часть мужчин освободится и заберет арбалеты Удда, а самые сильные отправятся в алебардщики к Лулле. Но я бы посоветовала Удду набрать женщин помоложе и посмелее и тоже выдать им арбалеты.

– Это невозможно, – произнес потрясенный Квикка.

– Почему бы и нет?

– Да потому… потому что у баб силенок не хватит.

Шеф рассмеялся:

– А помнишь, Квикка, как викинги то же самое говорили про тебя? Сколько нужно сил, чтобы потянуть за веревку? Нажать на рычаг? Крутануть ворот? Машина сама придает силы!

– Они перетрусят и удерут! – уперся Квикка.

– Взгляни на меня, Квикка, – холодно перебила его Годива. – Ты видел, как я нырнула в тележку с дерьмом. Разве я испугалась? А если и было такое, я же все равно не отступилась. Шеф! Позволь мне поговорить с женщинами. Всем остальным, – она вызывающе обвела взглядом круг, – советую не забывать, что женщины могут потерять больше, чем любой из вас. И больше приобрести.

Теперь молчание нарушил Торвин, по-прежнему настроенный скептически:

– Все это очень хорошо. Но сколько людей было у короля Альфреда, когда он выступил против франков? Пять тысяч? Это были закаленные воины. Даже если мы приспособим к делу всех женщин, что есть в лагере, у нас получится треть от этого числа – и как же нам победить? С мужчинами или женщинами, которые раньше только по птицам стреляли? Воина за день не воспитаешь!

– Но за день можно научить стрельбе из арбалета, – неожиданно встрял Удд. – Нужно только зарядить и прицелиться.

– Все равно, – подал голос Гейрульф, служитель Тира. – Сегодня утром мы поняли, что франки не будут стоять и ждать, пока их подстрелят. Как же нам быть?

– Послушайте меня, – сказал Шеф, набрав в грудь воздуха, – и я вам отвечу.

Глава 11

Вскоре после рассвета франкское войско, похожее на огромную стальную рептилию, покинуло гастингский лагерь. Первой шла многосотенная легкая конница, нагруженная лишь стальными шлемами, кожаными джеркинами и саблями: ее обязанностью было высмотреть врага, защитить фланги и расчистить область прорыва. За ней двигались лучники, тоже верхом, как и все, но готовые спешиться в пятидесяти ярдах от вражеских позиций и осыпать неприятеля стрелами из легких луков: их задачей было сдержать врага, вынудить его прикрыться щитом и присесть, чтобы сберечь незащищенные ноги.