Молот империи 1

Не знаю, что мы им повредили, но этого хватит, чтобы ремонт затянулся на годы. Может, им вообще теперь конец. Я повернул машину. Больше не мешал никто.

— Возвращаемся, — сказал я. — Давай мне карты. Но сначала проверь Марка.

Ян бросился к нему и внимательно присмотрелся.

— Живой!

Это хорошо. Я убрал руки от рычагов и развернул поданную мне карту. Придётся менять маршрут.

* * *

Проще, когда наши передвижения не знает никто. От моста через реку Чардари, где военный врач оказал помощь Марку, мы двинулись в Фледскард, столицу Инфиналии. Благо, было недалеко.

Внезапное появление ригги напугало всех в городе, но мы смогли договориться с гарнизоном по рации. Там же связались с военными, которые воевали на юге страны, в пустыне. Нападение Клайдеров так глубоко в тылу удивило всех.

Кажется, скоро некоторые генералы полетят со своих мест.

Шагоход мы оставили в городе, чтобы военные забрали его сами. А нам дали водителя и транспорт: легковую мотоповозку для перевозки пассажиров, где можно было поместить раненого Марка.

Усатого военного я мучал достаточно, чтобы он ехал объездными дорогами. Но мы вернулись в Урбус ровно через неделю, как и было запланировано изначально.

Правда, торжественной передачи шагохода армии так и не случилось. И канцлер Александр Ульдов пролетел со своим планом примирения.

Сегодня он даже не приехал в академию. Вчера его тоже не было, и вряд ли появится завтра. Мы втроём, включая меня, Яна и Келвина пришли в кабинет директора Кобаяши.

У него кабинет намного скромнее, чем у Ульдова. Маленький закуток, куда едва влез фанерный стол и стальной шкаф, покрытый облупившейся зелёной краской. Мы повешали куртки на вешалку у входа и расселись по скрипящим деревянным стульям.

— Мне эта история сразу не понравилась, — сказал Кобаяши, смотря на нас. — От неё так и пахло чем-то нехорошим. Когда в дело замешаны Клайдеры, всегда происходят какие-то странные вещи.

— Они ждали нас, — я сел поудобнее.

— Понимаю. С этого дня и до конца года — никаких занятий и поручений вне академии.

Кобаяши достал мятую пачку сигарет, подошёл к окну и закурил. Сизый дым наружу не уходил, его потянуло к потолку.

— Мы и так потеряли одного наследника Великого Дома и чуть не потеряли другого. Я наложил запрет на подобные мероприятия. Не забывайте, что у нас в первую очередь военная академия, так что в таких вопросах решаю я.

Он вернулся за стол и посмотрел на Яна.

— Как рука, Янек? — голос спокойный.

— Пальцы плохо гнутся, — тихо ответил Ян.

Он сильно порезал руку во время той короткой ножевой схватки. Наложили швы ещё там, в Инфиналии. Хуже пришлось только Марку, я же вообще остался целым и невредимым, если не считать пары ушибов.

— Сегодня от занятий освобождены, — сказал Кобаяши напоследок и бросил окурок в толстую стеклянную пепельницу. Он продолжил дымиться. — Свободны, можете отдыхать. И не забудьте навестить товарища.

Мы вышли в коридор. Пора заняться делом, но сначала один короткий разговор, который у нас уже был.

— Никому не рассказывать, — напомнил я. — Вы этого не видели.

— Разумеется, — сказал Келвин. — Мы с Янеком молчим. Готов дать слово, что не скажу никому.

Ян только кивнул. Ещё бы не хватало, чтобы слухи об этих цепях пошли по всей академии. Это очень помешает мне в работе. Но из тех, кто видел эти цепи, осталось только три человека.

— Это наследственное? — шепнул Келвин и посмотрел через плечо в коридор, не идёт ли там кто. — Слышал истории, что у Молота империи были силы исчезнувших Небожителей. Правда, это больше слухи и легенды…

— Вот пусть так и остаётся. Слухи и легенды.

— Естественно. Я на обед. Вы со мной?

— Я спать, — Ян развернулся и пошёл к выходу.

— Тогда и я пойду, — сказал Келвин и откашлялся. — И кроме этого, мой друг, если когда-нибудь понадобится помощь — позови меня. Скоро я стану очень влиятельным и могущественным. А свои долги я всегда возвращаю.

— Запомню, — я кивнул. — Кто знает, что случится в будущем.

Он пожал мне руку и ушёл тоже. Я спустился на первый, идя по следу плохо вымытого пола. Сегодня ещё грязнее, чем обычно.

— Рассказывай, — сказал я, увидел сгорбившегося Радича, выжимающего тряпку в металлическое ведро. — Ты что, пил?

— Если бы.

Радич повернулся. Лицо осунулось, под глазами тени, щетина выпирала сильнее.

— Не спал почти неделю, — сказал он. — Только урывками, когда барышня была на занятиях. Из-за этого Кобаяши на меня ругается, что я плохо убираюсь. Но он так ничего и не понял.

— А что, не мог доверить дело никому другому?

— Такое ответственное дело — никому.

— Я про мытьё полов.

— Это тоже остаётся на мне, — он бросил тряпку в ведро, расплескав воду.

Я пошёл вслед за ним. Радич завёл меня в пустой кабинет Ульдова и сел на стоящий у стены кожаный диван. Я же плюхнулся в кресло канцлера. Слишком мягкое, я аж провалился. Под столом стояла пустая бутылка. В ней раньше было что-то крепкое судя по запаху.

— Теперь рассказывай, — я потянулся и взял конфетку из стоящей рядом вазочки. — Что цель?