Молот Люцифера

Фриц уставился на Ларри. Мгновение они буравили друг друга взглядами.

– По-моему, у нас есть бензин, – проговорил Фриц. – Во всяком случае, канистра имеется. Мы можем отдать ее вам. Десять галлонов горючего и пару банок супа. Возвращайтесь в тачку и ждите, пока мы не передумали.

Хамнер ринулся к «Блейзеру», таща за собой Эйлин, пока она ничего не успела сказать. Дети сгрудились вокруг Мэри Сью. Они не сводили испуганных глаз с автомобиля. Тим знал, что страх надолго поселился в их душах.

Он кое-как изобразил ободряющую улыбку и помахал им рукой. Его пальцы подергивались: нужно уезжать и быстрее, подальше от мужчин с ружьями.

Но он ждал.

Ларри заполнил бак бензином.

Тим задом вырулил из подъездной аллеи, и «Блейзер» умчался в дождь.

Почтальон: 1

Все, что может быть охарактеризовано как долг, есть предпосылка любого подлинного закона и сущность всякого благородного обычая, кренится в понятии «честь». Если кому-то приходится размышлять об этом, он уже бесчестен.

Освальд Шпенглер

Гарри Ньюкомб не видел Падения Молота, и виноват в этом стал Джейсон Гиллкадди. По его же словам, он заточил себя в глуши ради диеты и написания романа. За шесть месяцев он потерял двенадцать фунтов, но мог бы и больше. Что касается уединения, он определенно охотнее болтал с проезжавшим мимо почтальоном, чем занимался творчеством.

Лучшую кофейную чашку можно было обнаружить именно на ранчо Силвер-Вэлли. Зато Джейсон, обосновавшийся на противоположном конце долины, умел варить лучший кофе в окрестностях.

– Но, я обопьюсь, если позволю всем желающим наливать мне по две чашки, – улыбаясь, проговорил Гарри. – Я ведь парень популярный.

– Приятель, не отказывайся. Срок моей аренды истекает в четверг, и «Баллада» закончена. К следующему Дню Хлама меня здесь не будет.

– Закончена! Ура, прекрасно! А я есть в вашей книге?

– Нет, извини, но проклятая писанина слишком разрослась. Знаешь, как бывает, то, что тебе самому нравится, почему-то приходится выбрасывать. Зато кофе у меня – «Джамайка Блю Маунтин». Когда я праздную…

– Ладно, налейте.

– А коньяку?

– Имейте хоть какое-то уважение к моей форме, если вы… Ладно, не могу же я теперь его вылить, правда?

– За моего издателя. – Гиллкадди бережно приподнял чашку. – Он заявил, что, если я не выполню условия нашего договора, он меня закажет.

– Круто.

– Да, но деньги платят хорошие.

Краем сознания Гарри отметил далекий раскат грома. Надвигается летняя гроза? Он сделал глоток кофе. «Джамайка Блю Маунтин» действительно обалденный.

Но, выйдя из дома, почтальон не заметил в небе грозовых туч. Встал он еще затемно, и до полудня было далеко. Фермеры в долине придерживались странного распорядка дня, и Ньюкомб подлаживался под их расписание. Он видел жемчужное сияние хвоста кометы, окутавшего Землю. Странное мерцание смягчало прямые лучи солнца и выбеливало голубизну небосвода. Как смог, только чистый.

В природе воцарилась тишина, будто все вокруг чего-то ожидало.

Итак, Джейсон возвращался в Чикаго. Возможно, в будущем он снова приговорит себя к одиночному заключению, посадит на диету и начнет писать какой-нибудь роман. Гарри будет не хватать его. Гиллкадди – самый образованный человек в долине, за исключением, наверное, сенатора… А Джеллисон-то, оказывается, существует на самом деле. Он видел его вчера, издали. Тот прибыл на автомобиле величиной с автобус. Может, сегодня они познакомятся.

Гарри помчался к усадьбе Адамсов. Грузовичок затрясло, и он сбавил скорость. Выбоина? Спустило колесо? Дорога вибрировала и словно изгибалась, как змея. А машина, в свою очередь, пыталась вытряхнуть мозги из головы почтальона.

Он затормозил. По-прежнему трясло! Он выключил зажигание.

Что еще такое?

– Надо было получше приглядеться к коньяку. Ха! Землетрясение? Здесь нет никаких разломов. Мне кажется.

Он поехал дальше и, конечно, не столь быстро. Такими темпами он будет добираться до фермы Адамсов долго, а он рассчитывал приехать туда пораньше. Кроме того, прежде он ездил туда другим маршрутом. Он не осмелится зайти в дом… зато это сэкономит ему пару минут. Новых жалоб от миссис Адамс не будет. Однако Гарри не видел Донну уже несколько недель.

Он снял солнцезащитные очки. Интересно, почему вокруг потемнело? Прямо сумерки наступили! Будто снятые рапидом, по небу стремительно неслись облака, и в брюхе каждого полыхали молнии. Никогда прежде Гарри не приходилось видеть ничего подобного. Да, гроза, вот-вот хлынет дождь.

Ветер голосил, как свора демонов, вырвавшихся из ада. Небо сделалось из зловещего страшным. Облака уступили место черным клубящимся тучам, пронизанным молниями. Гарри покачал головой.

«Подходящая погодка, чтобы оставить письма для миссис Адамс в почтовом ящике, – подумал он мстительно, – пусть прогуляется за ворота».