Молот Тора

Семи футов ростом, по великанским понятиям маленькая, она была одета в платье из белых шкур, и мне оставалось лишь пожалеть тех нескольких белых медведей, которые ради этого пожертвовали жизнью, а заодно и о том, что лицо у меня не покрыто вуалью, которая скрыла бы мое омерзение при виде этой монструозной тетки. Совершенно белые волосы, заплетенные в две косички. Выпученные глаза величиной с крупные апельсины. Огромный нос, который, похоже, несколько раз ломали. Черные губы.

– Привет! – выкрикнула она резким каркающим голосом и улыбнулась, продемонстрировав черные зубы.

Я невольно поежился. Она оказалась точно такой же, как в моем сне, когда сокрушила банку с маринадом.

– Я Тринга, – представилась она нам. – Принцесса земляных великанов и сестра Трима, сына Трима, сына Трима. Рада приветствовать свою будущую невестку.

Алекс повернулась ко мне. Лица ее за вуалью мне видно не было, но по тихому клекоту, который она издала, я без труда представил себе ее фирменную гримасу из разряда уберите-эту-тварь-подальше-отсюда-иначе-я-за-себя-не-отвечаю.

– Мы тоже рады вас видеть, Тринга! – воскликнула Сэм каким-то чересчур резким и необычно высоким для нее голосом. – Миледи Самира счастлива, что прибыла сюда. А я – подружка невесты.

– Прюденс, – изобрел на ходу я ей имя и тут же увидел, как над вуалью дернулось ее веко.

– Да, Прюденс, – подтвердила она. – А это…

Она явно намеревалась мне отомстить, назвав каким-нибудь Кларобелем или Горацио Панталоне, но я, не дав ей такой возможности, торопливо выпалил:

– Магнус Чейз, сын Фрея и носитель приданого. Рад познакомиться.

Тринга облизала черные губы. Язык у нее тоже оказался черный. Уж не сосет ли она в свободное время фломастеры?

– Да, ты в списке гостей, сын Фрея. И у тебя меч Скофнунг. Давай-ка я сразу его уберу.

– Только после того, как на свадебной церемонии состоится обмен подарками, – возразил я ей. – Надо ведь соблюсти все традиции, правда?

Выпученные глаза ее сверкнули алчно и угрожающе.

– Ну да, конечно, традиции. Кстати, об этом, – и она вытащила из пушистого медвежьего рукава увесистый каменный прут.

Рука моя потянулась к кулону на шее. Вдруг у них существует традиция лупить этой штукой свадебных гостей?

– Не возражаете, если я сейчас быстренько проверю безопасность? – помахала Тринга прутом сперва над козлами, затем над колесницей и в заключение над нами. – Порядок, – убрала она его снова в рукав. – Присутствие асов на горизонте не наблюдается.

– Вообще-то мой психотерапевт утверждает, что у Марвина комплекс бога, но полагаю, это не в счет, – объявил вдруг Отис.

– Заткнись, или я тебя уничтожу, – свирепо скрипнул зубами Марвин.

Тринга глянула хмуро на колесницу.

– Кажется, это транспортное средство я знаю. Запах знакомый.

– В таких колесницах лорды и леди обычно и ездят на свадьбы. А мы ее просто сегодня арендовали, – нашелся я.

Тринга задумчиво подергала за белые волоски, торчащие в изобилии из ее подбородка.

– Ну что же, – опять поглядела она жадным взором на Скофнунг, который висел у меня за спиной. – Сюда, маленькие.

Она первой шагнула в пещеру, козлы устремились следом, таща повозку сквозь разделившийся на две мощных струи водопад.

Мне казалось не очень честным со стороны Тринги обзывать нас маленькими. Себя бы лучше сравнила с другими великанами.

Туннель оказался с гладкими стенами и потолком и такой узкий, что колесница наша в него едва проходила. Пол был покрыт слоем льда и весьма ощутимо шел под уклон, поэтому я все время боялся, как бы козлы наши, поскользнувшись, не утащили нас к гибели. Тринга тем не менее шагала уверенной твердой походкой и хоть бы раз оступилась. Стоило нам продвинуться футов на пятьдесят вперед, как я услышал, что вход за нами закрылся.

– Эй, Тринга, – окликнул я великаншу. – Может, лучше оставить его открытым? А то как же мы после свадебной церемонии выйдем наружу?

– Как? – одарила она меня своей чернильной улыбкой. – Ну, я бы на вашем месте об этом не беспокоилась. А вход обязательно должен быть закрыт. И туннель нужно все время перемещать. Мы ведь не хотим, чтобы кто-нибудь нам испортил такой счастливый день.

Шея у меня от волнения взмокла до такой степени, что воротник смокинга стал сырым. Сколько времени, интересно, вход оставался открытым? Минуту? Две? И хватило ли этого времени Тору, чтобы воспользоваться им вместе со своей штурмовой командой, если они в тот момент вообще уже находились рядом? Я прислушивался по мере сил, надеясь уловить хоть малейший признак их присутствия, но, кроме шума колес нашей повозки да шагов Тринги, ничего не слышал.

В глазах у меня пульсировало, пальцы подрагивали. Я надеялся лишь на то, что у Алекс и Сэм есть какой-нибудь запасной план, но великанша шла от нас слишком близко, и поговорить с ними об этом не было никакой возможности.

Тринга вытащила из кармана платья каштан и принялась на ходу подкидывать его вверх и ловить. Странный амулет для великанши. Впрочем, мне ли над ней смеяться? У самого ведь висит на шее спящий Джек в форме плашечки с руной.