Молот ведьм

Я попросил откинуть волосы с шеи, поднять руки, чтобы осмотреть подмышки, даже, проклиная свою стеснительность, раздвинуть гладко выбритые складки половых губ, что Дарина и проделала с такой готовностью, словно только и ждала момента продемонстрировать свою интимную, розовую, влажную плоть — безрезультатно. Тем временем рассказы про гостей сменились разговорами на личные темы: женат ли я? А есть ли дети? А чем занимаюсь? Я рассеянно отвечал: нет, да, наукой, а сам думал, что теперь делать, и являются ли косвенные приметы достаточным основанием для проведения допроса и предъявления обвинения в ведьмовстве. Ошибаться не хотелось.

Дарина начала рассказывать о себе: про родной город где-то в Поволжье, про маму, которую она очень любит и старается по возможности помогать ей деньгами, про то, что в прошлом году закончила технический ВУЗ и хочет получать теперь второе высшее образование, и о том, какие у нее серьезные планы на будущее. Наверное, на смену темы повлиял мой ответ на вопрос о роде занятий. Она легла на живот, подняв вверх согнутые в коленях ноги, так что цветная татуировка оказалась прямо перед моим носом. Я задумчиво уставился на узор из цветов и листьев, и тут заметил какую-то странность, мелочь, нарушающую целостность композиции. На нетронутом татуировкой участке белой кожи, между лепестками двух ярких бутонов, едва заметно виднелись несколько синеватых штрихов, образующих перевернутый трезубец.

Я откинулся на спинку кресла, еще немного послушал болтовню про позитивное мышление, формирование образа цели и какие-то монады, и спросил:

— Дарина, скажите, а на выезд Вы работаете?

— Ну, только со знакомыми…

— Но ведь мы уже знакомы?

Она снова заулыбалась и кивнула.

— Мне очень понравилось с Вами общаться, — проникновенно сказал я. — Правда, давно не приходилось разговаривать с такой интересной и умной девушкой. Я бы хотел как-нибудь пригласить Вас к себе, на весь день. Это возможно?

Дарина с готовностью кивнула. Само собой, возможно, еще бы нет: оплаченный выходной, в который ничего не нужно делать, а только болтать, что в голову взбредет.

— Да, конечно, я буду рада!

— Тогда, может быть, Вы дадите мне свой личный номер телефона? Чтобы мне не звонить через администратора…

Дарина задумалась и покачала головой.

— Вообще-то, нам запрещено давать гостям личные номера, — заговорщицки понизив голос сообщила она. — И все равно придется заехать сначала сюда и рассчитаться, но… давайте Ваш телефон.

Я протянул ей трубку. Она быстро понажимала на кнопки и вернула аппарат обратно:

— Вот. Но это на всякий случай, чтобы ты меня не потерял, — и подмигнула. — А звонить надо администратору и приезжать…

— Да-да, понимаю, — заверил я, отметив переход на «ты». Хороший знак.

— Когда ты позвонишь? — спросила Дарина.

Я прикинул в голове время, нужное для поиска подходящего места.

— Где-то через неделю.

— Я буду ждать, — сказала она и вдруг быстро поцеловала меня в губы. Я чуть не отдернул голову: вспомнилось оцененное пользователями форума одно из важных достоинств Дарины, а именно то, что она глотает после окончания в рот.

Как будто поцеловался со сливным отверстием для застоявшейся спермы и душевных нечистот.

Ее номер я записал в блокнот, а телефон, с которого всю неделю звонил по борделям, выкинул по дороге домой: слишком длинную цепочку следов оставил он за собой. Дарине я позвоню с другого номера, через неделю, как и обещал. Она ведь будет ждать. А я не могу обмануть ожиданий девушки.

Глава 12

В первых числах апреля весна пришла в город — простуженная, похмельная, недовольная, нехотя выбравшаяся из мокрых скомканных простыней грязных сугробов. Потеплевший воздух был влажным, туманным и пах несвежей водой и обнажившимися из-под талого снега экскрементами. Ледяные дожди со снегом сменились меланхолической задумчивой моросью. Ночь была черной, мокрой, влажно блестела яркими рыжими искрами света, отраженного в лужах и каплях. Тарас остановился у высокого кирпичного забора и прислушался. Было тихо.