Молот Златы (СИ)

Та ночь… Наша ночь… Сколько же я хотел повторить! Тысячу раз вертел в голове, как мог бы ее трахать еще. Засыпая, заводил себя порно мыслями о всех доступных позах, в которых бы мог ее ебать. И теперь все случилось, сбылось. Злата абсолютно голая в моих руках, в моей квартире, под моей силой. Но я хочу, чтобы она сама начала. Мне необходимо понять, что она еще хочет, что еще горит что-то у нее ко мне.

Подсаживаю ее выше и ловлю грудь. Она выгибается и подставляется, всасываю припухшую вершину и тяну губами, языком добавляю ласки и снова втягиваю. Рискуя свалиться, жму Злату к стенке кабины и висеть на мне на опоре ее же ног оставляю. Притискиваю горячее тело и сминаю ладонями упругие вершинки, перекатываю полушария в жадных руках.

Есть ли какая более желанная для меня… Будет ли…

Обоюдными стонами ласкаем друг друга, не можем сдержаться. Злата кричит на особых моментах, и мне этот крик как самая вожделенная победа. Со мной кричит, со мной! От этого накатывающего переживания момента сам стону, не сдерживаясь. Как же с ней хорошо, как же эротично. Она, как змея, извивается под моими жадными руками, урчит, словно пантера дикая. А эти потрясные глазищи вгоняют в трепет. Моя дива, мое чудо, моя страсть необузданная.

Откуда столько сравнений? У меня мозги потекли.

— Злат, — зову ее. Она распахивает глаза и смотрит, омывает волнами исступления и вожделения. Я вижу, я понимаю. Она хочет. — Развернись…

Соскальзывает и сразу разворачивается. Упирается в стенку руками и замирает. Вода хлещет по мокрой изящной спине, разбрызгивает сверкающие капли и отщелкивает на стекла. Редкие родинки на коже притягивают. Веду по ним рукой, прежде чем прогнуть малышку в пояснице. Она прогибается, но этого мало. Опускаюсь рядом и расставляю ее красивые стопы в стороны. Не удерживаюсь, целую ее в упругую попку, поднимаясь не могу оторвать рук, сжимаю ягодицы сильнее.

— Так нормально? — тихо спрашиваю, просто пожирая глазами божественную фигурку своей панночки.

Она кивает не поворачиваясь. Просто вниз головой висит, машет и все. Готова. Скольжу в нее, в пульсирующую тесноту погружаюсь. Медленно, осторожно протискиваюсь. Злата сжимается, она слишком тесная. Останавливаюсь на секунду и жду, когда привыкнет. Улавливаю секунду, когда расслабляется и проникаю глубже. Шипит, пытается соскочить, но я не даю, только за тоненькую талию хватаю и прижимаю к себе плотнее. Натягиваю крепче и не отпускаю. Она застывает, но потом еле слышно стонет и немного покачивается.

— Ш-ш-ш-ш… М-м-м-х… Ух, блин, — тонко пищит и пытается разогнуться.

— Что не так? — разгоняю морок, выныриваю с трудом из неопровержимого удовольствия.

— Все так, — прерывающимся шепотом выхлестывает звуки. — Просто ощущение… невыносимое… А-а-х, — тащит стон по обнаженным телам, возбуждая еще больше зашкаливающие чувства.

— Тогда нагибайся ниже. Твою ма-а-ать… Ноги раздвинь чуть шире… Твою же… — разматывает на первом полноценном толчке в хлам.

Набираю сразу оборотов, несколько раз подряд почти на полную выхожу и снова заталкиваюсь обратно. Неотрывно смотрю на то, как выскальзываю и погружаюсь. Зрелище настолько охуенное, что стояк болезненнее становится. Трахаю, а не сбавляет секс ощущений, только сильнее голод распаляет.

Сам процесс с извращенским упоением наблюдаю. Жадно запоминаю каждую деталь, не могу не наблюдать. Как самый заправский жлоб смотрю, как вхожу в бархатную тесноту упругой узкой киски. Она у нее пиздец какая красивая, маленькая и аккуратненькая, словно персик.

Злата вся уникальная, вся! От макушки до пяток. Волосы потрясающие, густые и темные. Кожа немного смуглая, гладкая и нежная на ощупь. Трогать ее не перетрогать. Маньячу по полной, не могу рук оторвать, хочу везде пройтись. Каждую складку ощутить руками, чтобы все запомнить.

Тяну малышку на себя, замедляюсь с толчками. Просто в ней остаюсь и почти не двигаюсь, плотнее прижимаю. Касаюсь ладонями всего, грудь ласкаю, сжимаю и перекатываю. Задеваю сильно и крепко, но боли не причиняю. Просто хочу, чтобы всю больную страсть, всю ненормальную зависимость поняла. Глажу живот и целую нежную шею одновременно. Собой закутать хочу, запечатываю ее со всех сторон, словно клеймо ставлю.

— Ваня, я сейчас с ума сойду, — стонет, изнемогая в моих руках. А мне того и надо, пусть так все и остается. — Да боже мой, что же ты делаешь… У-м-м-м… Ах!

Тягучими медленными полу-толчками внизу стимулирую, полирую шею и тяну соски. Сам на последней стадии охуевания от ощущений нахожусь, еле живой стою, но она дороже. Мне ее подвести к черте нужно, чтобы также любила, как тогда. Мне это крайне важно, потому что без нее уже не смогу. Я даже трахаю ее без резины, потому что на хер не нужна. Все хочу чувствовать на грани, на острие.

Хочу поцеловать в крайне чувствительную часть шеи. Поднимаю волосы до линии роста и останавливаюсь. Увиденное стирает все сомнения, которые были до этого. Черной тушью набита маленькая татуха: Molotonelove.