Молотов. Наше дело правое [Книга 1]

Сам генсек отдыхал с 14 августа по 25 октября, но крайне внимательно следил за процессом антисоветского объединенного троцкистско-зиновьевского центра, публичность которого была нужна не только для большей убедительности, но и для максимальной международной дискредитации Троцкого и троцкизма. Перед судом предстали 16 человек, из которых 11 были участниками «объединенной оппозиции» во главе с Каменевым и Зиновьевым, а пятеро - молодыми членами германской компартии. После оглашения обвинительного заключения все подсудимые признали себя виновными. «На иностранных корреспондентов признание всех подсудимых произвело ошеломляющее впечатление»¹²⁴¹, -сообщали Сталину из Москвы Каганович и Ежов. Они обратят внимание и на то, что некоторые подсудимые «подробно говорили о связях с правыми, называя фамилии Рыкова, Томского, Бухарина, Угланова. Многие подсудимые назвали запасной центр в составе Радека, Сокольникова, Пятакова, Серебрякова, называя их убежденными сторонниками троцкистско-зиновьевского блока»¹²⁴². Обвиняемых на процессе приговорили к расстрелу.

Реакция внешнего мира на первый процесс была довольно сдержанной: приговор показался присутствовавшим дипломатам и корреспондентам убедительным, а казненными оказались главные пропагандисты мировой коммунистической революции. К общему хору гневного осуждения Троцкого и требованиям «беспощадного уничтожения презренных убийц и предателей» присоединились левые круги, в их числе Раковский, Пятаков, Радек, Преображенский. Томский 21 августа на партсобрании возглавляемого им ОГИЗ покаялся в «преступных связях с подсудимыми» и на следующий день застрелился, оставив предсмертное письмо Сталину: «Если ты хочешь знать, кто те люди, которые толкали меня на путь правой оппозиции в мае 1928 года, спроси мою жену лично». Вдова Томского поведала Ежову, что ее покойный супруг имел в виду... Генриха Ягоду. Ежов также написал Сталину, что свидетельства о террористической деятельности троцкистов и зиновьевцев поступали еще в 1933-1934 годах, но на них не обращали внимания¹²⁴³.

Молотов возвратился из отпуска в начале сентября и, как раньше, в паре с Кагановичем приступил к переписке со Сталиным по текущей повестке дня. 4 сентября Молотов и Каганович в связи с неудовлетворительным ходом хлебозаготовок в Западной Сибири, Казахстане, Челябинской и Воронежской областях предложили отправить туда ответственных работников. Сталин - само спокойствие: «По-моему, хлебозаготовки идут неплохо. Нельзя требовать, чтобы темпы все время нарастали, если на Волге засуха, а уборка в Сибири отстала от прошлогодней на целых две декады в силу климатических условий»¹²⁴⁴.

Но 6 сентября Сталин возвращает внимание своих заместителей к вопросам, связанным с оппозицией. «“Правда” в своих статьях о процессе зиновьевцев и троцкистов провалилась с треском... Она все свела к личному моменту, к тому, что есть люди злые, желающие захватить власть, и люди добрые, стоящие у власти, и этой мелкотравчатой мешаниной кормила публику. Надо было сказать в статьях, что борьба против Сталина, Ворошилова, Молотова, Жданова, Косиора и других есть борьба против Советов, борьба против коллективизации, против индустриализации, борьба, стало быть, за восстановление капитализма в городах и деревнях СССР»¹²⁴⁵. Кампания против оппозиционеров активизировалась. От Норвегии потребовали экстрадиции Троцкого, и он был выслан в Мексику.

Был исключен из ЦК и арестован Пятаков. Под арестом оказались также Сокольников, Серебряков. Была проведена очная ставка Рыкова и Бухарина с Сокольниковым, который подтвердил их связь с троцкистско-зиновьевским центром, но Сталин счел аргументы недостаточно доказательными. 10 сентября газеты поместили сообщение Прокуратуры: звучавшие на «процессе 16-ти» обвинения о причастности к преступной деятельности Рыкова и Бухарина не подтвердились. В свете оглашенных на процессе сведений о троцкистском военном подполье были арестованы заместители командующих Ленинградским (Примаков) и Харьковским (Туровский) военными округами, военный атташе в Англии комкор Путна, комдивы Шмидт и Саблин, комбриг Зюк.

Письмо Сталина и Жданова от 25 сентября в адрес Кагановича и Молотова подводило черту под одним этапом борьбы с оппозицией и открывало новый. «Считаем необходимым и срочным делом назначение тов. Ежова на пост наркомвнуде-ла. Ягода явным образом оказался не на высоте своей задачи в деле разоблачения троцкистско-зиновьевского блока. ОГПУ опоздал в этом деле на 4 года»¹²⁴⁶. НКВД возглавил человек, писавший в графе образование «незаконченное низшее». Любитель петь, он не попал на сцену из-за низкого роста (151 см) и хлипкого телосложения. Целеустремленный, честолюбивый, настойчивый, исполнительный¹²⁴⁷.