Момент истины

Принимающая в СССР сторона была крайне удивлена столь скорым и внезапным отлётом продюсера, ведь исходя из заявленного контракта, он собирался пробыть в СССР ещё как минимум месяц. Однако американец, ссылаясь на дела, о которых он якобы вспомнил, всё же собрался уезжать, но обнадёжил представителей «Госконцерта», что это не в коей мере не скажется на раннее достигнутых договорённостях и их экспедиция по поиску фольклора продолжится вне зависимости от его отбытия. Руководство данным предприятием продюсер решил переложить на плечи своего помощника — Сэма Робинсона, а его помощником в свою очередь, стал Арон — сын ссудившего ему деньги на это предприятие старого Мойши.В этот же день не мешкая продюсер вылетел в Москву, а уже оттуда ночным рейсом в Нью-Йорк.Всё то время пока Джон находился в пути его голова буквально кишела мыслями и идеями, как разыграть карты, чтобы сорвать банк. Очевидно было одно — для того чтобы заработать деньги необходимо было сначала эти деньги найти и вложить в раскрутку и производство пластинок. Ну а для того, чтобы заработать много, нужно было и вложить как можно больше. Оставался открытым вопрос: где взять необходимые для этого средства? И сколько бы американец не думал об этом, он раз за разом приходил к мысли, что вариантов у него не так уж и много. К тому же, почти все они были чреваты, в той или иной степени, потерей части прибыли. По его общим подсчётам, для начала реализации проекта, Джону было необходимо, как минимум, сто тысяч долларов. Такая сумма обеспечила бы печать двухсот тысяч мини пластинок, их постоянную ротацию на радио и достойную рекламу в журналах и на телевидении. Но где взять такую большую для него, на данный момент, сумму, продюсер пока так и не придумал.

Прилетев в США, Тейлор сразу же приступил к поиску подходящего инвестора. В первую очередь он обошёл банки, однако те, глядя на счета и заложенный дом продюсера, лишь разводил руками, категорически отказываясь давать ссуду крайне неуспешному предпринимателю. Однако Джон был оптимистом, поэтому не опустил руки, а стал искать инвестора со стороны, предлагая всем своим знакомым вложиться в выгодное предприятие. Знакомые напоминали Тейлору, что он совсем недавно тоже просил у них денег и тоже на сверх выгодного предприятия, поэтому желали ему удачи и в кредите отказывали, не желая вкладываться в ещё один рискованный проект.

Через два дня метаний, обзвонов и переговоров продюсер понял, что у него осталось всего три варианта. Первый — продать ещё незаложенную в банк за долги студийную аппаратуру, второй — искать инвесторов в музыкальной индустрии и третий — вновь пойти на поклон к Мойше и опять попросить у него ссуду, пусть даже и под всё те же грабительские тридцать процентов годовых.Решил начать с последнего варианта.

— Джон, Джон, Джон, нельзя же так разрываться, — произнёс старый ресторатор, выслушав рассказ продюсера. — Ты пришёл ко мне на прошлой, э-э, неделе, попросил, э-э, денег, я тебе их дал и вот не прошло и месяца и ты, э-э, пришёл просить снова. Так Джон дела не делаются! Мы Джон с тобой живём не в, э-э, Советском Союзе, где всё общее. Тут у нас Джон, э-э, капитализьм! Так, что ты, прежде чем просить новый заём за старый сначала расплатись.— Мойша, я тебе обещаю. Непременно, всё отдам! Даже не сомневайся в этом! Просто тут очень хороший исполнитель попался. Он как Элвис. Ему нужно только немножко помочь, и он засияет не хуже Пресли, — втолковывал Тейлор вредному старику, но тот крепко стоял на своём:

— Верни долг, а потом поговорим.

Ни дальнейшие уговоры, ни призывы мыслить широко, ни просьбы послушать кассету с музыкой, решение Мойши абсолютно не поколебали, и он твердил лишь одно, сутью которого было: «Когда вернёшь, что взял — тогда и поговорим».

Из этого, естественно, следовал вывод что: либо у старика такой принцип, либо у него просто нет достаточной суммы для вхождения в это дело, которое, на взгляд Тейлора, было много выгодней чем, то в которое Мойша уже вложился. Так или иначе, а денег старик не дал и более того, напомнил, что через две недели, Джону предстоит первая оплата за кредит взятый раннее.Продюсер плюнул с досады на непробиваемость собеседника и, оставив на стойке недопитый стакан бренди, ушёл в расстроенных чувствах из ресторана, который он посещал несколько лет, дав себе зарок, что больше ноги его тут не будет.