Моменты

В роль супруги Амадо Элизабет вошла даже легче, чем ожидала. Две недели, проведенные ими в Австралии, промелькнули слишком быстро. Эти дни были полны новых интересных знакомств, а ночи — часами эротических открытий. Как она и догадывалась, Амадо оказался нежным любовником, отдававшим ей себя с такой же радостью, с какой получал ее ласки. А вот его выносливости и изобретательности она предвидеть никак не могла.

Их возвращение в Сент-Хелену ознаменовалось подготовкой к сбору урожая и светской жизнью, несколько более насыщенной, чем хотелось бы Элизабет. Если они не ходили на вечер по случаю празднования конца сезона созревания винограда, то приходилось идти на другой, устраиваемый в их честь. Садоводы и виноторговцы долины Напа неизменно поддерживали дух конкуренции, но это никогда не выходило за рамки семейных отношений.

Каждую неделю Элизабет проводила два-три дня в Сан-Франциско, убеждаясь, что подготовка телевизионной части рекламной кампании, которую планировалось запустить первого ноября, идет без сучка без задоринки. Следила она и за завершением работы над рекламными щитами, готовящимися к установке весной в главных магазинах.

Друзья Амадо радостно приветствовали ее появление, и это позволяло ей чувствовать себя так уютно, словно она всегда находилась среди них. За единственным исключением: для Майкла Логана, кажется, не имело значения, что она делала и как она это делала. Он был непоколебим. Стоило ей войти в комнату, как он уходил. А если Майкл был вместе с Амадо на винном заводе и она пыталась подойти к ним, он сразу «вспоминал», что у него, мол, есть какие-то дела и немедленно удалялся. А поскольку жили они по соседству, да и кабинеты их находились в одном и том же здании, избежать встреч было невозможно. Они сталкивались друг с другом по нескольку раз в день, и эти встречи рождали неловкость.

В тот день рано утром Амадо пригласил ее составить ему компанию в поездке в Модесто, городок в нескольких часах езды. Но Элизабет отказалась. У нее выдался первый свободный день за месяц, и она не только хотела, но и нуждалась хотя бы в коротком отдыхе. В то утро она решила расслабиться, не думать ни о чем плохом и прогуляться по холмам. А может быть, просидеть весь день у камина, уткнувшись в какую-нибудь книжку.

Время уже близилось к полудню, а она пока что не сделала ни того, ни другого. Вместо этого она стояла на террасе, оперевшись локтями о перила, и читала последнее письмо Алисы. Закончив читать, она лениво прошлась взглядом по долине и задержала его на участке, где виноградная лоза была покрыта блестящими красными листьями. Еще год назад она бы увидела просто красивое пятно, теперь же понимала, что виноград болен.

Ее внимание привлекло какое-то движение в винограднике справа от нее. Она заметила там мужчину в зеленой клетчатой рубашке и джинсах, медленно бредущего вдоль недавно возделанного ряда. Время от времени он останавливался, а потом двигался дальше. Несколько мгновений она внимательно наблюдала за ним, пока не поняла, что это Майкл Логан.

Чего только она ни делала, чтобы подружиться с ним, желая доставить удовольствие Амадо. Но Майкл упрямо отказывался от общения. Пытаясь понять его, Элизабет старательно наблюдала за Майклом на всех вечеринках. Она заметила, что этот человек ко всем, кроме нее, относился доброжелательно.

Если бы враждебное отношение Майкла объяснялось неусыпной заботой об Амадо, она бы просто не обращала на него внимания. Или, пожалуй, послала бы его ко всем чертям. Но поскольку Амадо это бы, вне всяких сомнений, сильно огорчило, она чувствовала себя обязанной продолжать делать попытки к сближению.

В двухстах метрах от Элизабет, ниже по холму, Майкл заметил, что она вошла обратно в дом, и облегченно вздохнул. Он видел, что она стояла на террасе, глазея на него, и злился, что позволяет ей портить столь прекрасное осеннее утро.

Он и так старался всеми путями избежать частых встреч. Надо либо взять себя в руки, либо подыскать себе другую работу.

Он двинулся было вниз по склону холма, но потом остановился, чтобы сорвать и разглядеть гроздь винограда, оставшуюся после сбора урожая. Плоды выглядели изюминками на прутике лозы, их прежний темно-красный цвет теперь стал почти черным. С приходом весны их запашут в почву вместе с перегнившими листьями.

Майкл ощутил чье-то присутствие в винограднике задолго до того, как услышал шуршание лозы. Швырнув гроздь на землю, он повернулся и увидел Элизабет, идущую прямо к нему.

— Черт подери, — пробормотал он, не делая ни малейшего усилия скрыть свое неудовольствие.

Элизабет остановилась и пристально посмотрела на него с вызовом во взгляде.

— Я хочу с вами поговорить.

— А нельзя ли это отложить? Меня ждут кое-какие дела на винном заводе.

— Прекрасно. Я поеду с вами. Мы можем поговорить и по дороге.

Майкл переступил с ноги на ногу. Меньше всего ему хотелось бы оказаться с ней в тесном автомобиле.

— Можете этого не делать, — сказал он. — Несколько минут у меня есть.

Прежде чем заговорить, Элизабет приблизилась еще на десяток метров.