Моммзен Т. История Рима.

Впрочем, были исключения. Вне столицы, а именно, среди крупных землевладельцев прочнее сохранились старинные и почтенные латинские национальные нравы. Но в столице катоновская оппозиция стала пустой фразой, здесь всецело господствовало новое направление. Если отдельные личности, как например, Сципион Эмилиан, человек высокой культуры и устойчивого характера, умели сочетать римские обычаи с аттическим образованием, то в широких кругах эллинизм означал духовную и нравственную испорченность. Для понимания римской революции не следует упускать из виду воздействия этого общественного зла на политические отношения. Вот один знаменательный пример: из обоих оптиматов, которые в 662 г. [92 г.] в качестве цензоров были блюстителями нравов в Риме, один публично упрекал другого в том, что он проливал слезы при смерти мурены, бывшей украшением его рыбного пруда, а другой, в свою очередь, упрекал первого, что он похоронил трех жен и не пролил при этом ни слезинки. А вот другой пример. В 593 г. [161 г.] один оратор распространяется на форуме о сенаторе, который исполняет обязанности присяжного в гражданском суде и до самого разбирательства дела кутит в кругу приятелей: «Надушенные тонкими духами, окруженные любовницами, они играют в азартные игры. Когда наступает вечер, они зовут слугу и велят ему разузнать, что случилось на форуме, кто говорил за новый законопроект и кто против, какие трибы голосовали за него и какие против. Наконец, они сами отправляются на место суда, как раз вовремя, чтобы не попасть самим под суд. По дороге они останавливаются у каждого укромного переулка, так как желудки их переполнены вином. В плохом настроении духа они являются на место и предоставляют слово сторонам. Те излагают дело. Присяжный вызывает свидетелей, а сам удаляется. Вернувшись, он заявляет, что все слышал, и требует предъявления документов. Просматривая их, он от излишка выпитого вина с трудом может открыть глаза. Затем удаляется, чтобы принять решение, и говорит своим собутыльникам: “Какое мне дело до этих скучных людей? Не пойти ли нам лучше выпить кубок сладкого вина, смешанного с греческим, и поесть жирного дрозда и хорошей рыбы, настоящей щуки с Тибрского острова?”». Слушая оратора, народ смеялся. Но не было ли крайне серьезным симптомом, что такие факты возбуждали смех?

ГЛАВА XII НАЦИОНАЛЬНОСТЬ, РЕЛИГИЯ, ВОСПИТАНИЕ.

В великой борьбе национальностей на обширном пространстве римского государства второстепенные народы отходят в эту эпоху на задний план или постепенно исчезают. Самому значительному из них — финикийскому — разрушение Карфагена нанесло смертельную рану, от которой он медленно истек кровью. Самые тяжелые удары реакция Суллы нанесла тем областям Италии, которые сохранили еще старинный язык и старинные обычаи, Этрурии и Самнию; политическое нивелирование Италии навязало им также официальный латинский язык и низвело старинные местные языки на уровень исчезающих народных наречий. На всем пространстве римского государства ни одна национальность не имеет уже возможности хотя бы бороться с римской и греческой.