Мона. День сурка с демоном

– По-моему, звучит как захватывающее дело, можно мне за него взяться? Столько вопросов без ответа. Этот вампир никогда не действовал совсем один. Черная магия очень подорожала, с тех пор как из нее стали делать эти классные лава-лампы. А он не выглядел особо богатым. – Плюмбомбо потер руки, сквозь его пальцы просачивался дым.

Потом Мона вздрогнула последний раз за ночь, потому что неожиданно лодка манного кровососа взорвалась. Оглушительный грохот детонации сотряс землю. Звуковая волна ударилась о береговую стену, и Мэнди завизжала. Но прозвучало это на удивление восторженно.

– Ваааау, круто! – пискнула она. Несколько обломков судна пролетели у нее над головой, приземлились на дорогу неподалеку от них и врезались в машину, у которой тут же завыла сигнализация.

Бальтазар поморщился:

– Пусть целую вечность плывут в аду на своем проклятом корыте по реке душ, – с ненавистью выплюнул он, за что вдруг заработал укоризненный взгляд от инспектора.

– Там потенциальные улики сейчас пропадают в огне… Отличная работа, – сухо произнес Плюмбомбо. Архидемон лишь закатил глаза.

– Демоны у нас, они никуда больше не денутся, ты можешь спокойно заняться ими в аду.

– Если мы их соберем по кусочкам. Сам знаешь, сколько времени это занимает.

Бальтазар скрипнул зубами, а потом наклонился к Моне.

– Милая, будь так любезна? – негромко сказал он, кивнув на сигару. Она на автомате щелкнула пальцами и подожгла его супердорогой табак. – Спасибо.

В ногу Моны ткнулся мокрый нос, но на сегодня она уже израсходовала свой лимит испуга, поэтому просто опустила глаза на Пса, из пасти которого с правой стороны торчала сигара.

– Эй, ведьмочка! Можно мне? – прорычал он нереально низким басом. Не задавая лишних вопросов, она зажгла и его сигару.

* * *

Рано или поздно вы просто достигаете точки, когда жизнь превращается в белый шум, и весь окружающий хаос уже не может до вас достучаться. Мона как раз находилась в такой точке, как в глазу бури. Она не разговаривала, не думала, просто позволяла надежной руке Бальтазара вести ее, пока они возвращались к музею. На этот раз их группа обошла фестиваль, что получилось гораздо быстрее, чем маневрировать по тропе препятствий из ларьков. Им хотелось поскорее воссоединить господина Занддорна и его дочь.

Тем не менее ни у кого из их компании не осталось сил на быструю ходьбу. Опасность миновала, и после подобного стресса все наслаждались моментом спокойствия. В любом случае бежать Мона все равно не смогла бы. Борис всю дорогу оживленно болтал с инспектором. Они обсуждали мотивы врага: беседа, присоединиться к которой усталая Мона была не в состоянии. Ее окружала странная тишина, громкие голоса будто пролетали мимо, городской шум казался далеким и нереальным. В этом бредовом состоянии она даже не заметила, как музыка вечеринки смолкла и франкфуртская ночь утонула в гуле сирен и автомобильных гудков. Такой знакомый шум – она чуть не подумала, что снова очутилась в своем маленьком уголке в Оффенбахе.

– Что на самом деле произошло на ярмарке? – спросил Борис, пока они медленно приближались к музею. Там, где раньше небо освещали прожекторы, теперь сверкали голубоватые лампы и светоотражающие жилеты. К счастью, сам музей скрывала тьма, куда сейчас и нырнула их компания. Они до сих пор сидели перед зданием, Бербель и Занддорн, который мгновенно вскочил со скамейки.

– Папа! – завизжала Мэнди и побежала навстречу отцу, а он тут же заключил маленький ураган в свои объятия. Звонкий детский смех звучал как шелест ангельских крыльев, и Мона сразу почувствовала себя легкой как перышко. Она справилась, они ее нашли, спасли, вернули отцу живой и невредимой. И нет, никакой ангел не мог бы записать это себе в заслуги, Мэнди спасли в основном благодаря демонам. Это безумное обстоятельство вызвало у Моны тихий смех.

Господина Занддорна уже не волновали ни скелетиха, ни оборотень, он не обращал внимания на собаку с сигарой, словно это самое нормальное зрелище на свете. Вне себя от счастья, он подхватил дочь на руки и закружил, та радостно кричала и смеялась. А когда он поставил ее на ноги, чтобы поправить одежду, Мэнди набрала полные легкие воздуха, чтобы рассказать свою версию истории. Слова буквально лились из нее бурным потоком, и, размахивая руками, малышка составляла достойную конкуренцию Бербель.

Она увидела бумажный самолетик и пошла за ним, он увел ее с фестиваля к берегу. А потом появились обалдеть какие демоны и вонючий вампир, которые очень нехорошо с ней обращались. Они заставили ее сидеть в каком-то корявом волшебном круге. А ведь нельзя рисовать мелками на чужих тротуарах. Что она даже несколько раз объясняла этим дурацким дуракам. А так как Мэнди сильно шумела, мужчина спел ей странную песню, и она уснула. Но так же нечестно. Ей так не повезло. Но суперведьма Мона поспешила ей на помощь, и тогда началась мегамощная финальная битва. С огнем и бах-бах. Майн, лодка и вообще все взрывалось. Блестящая победа над злодеем вместе с рыцарем-вампиром и архидемоном.