Мона. День сурка с демоном

Это была шарада ее жизни, вернее, кончины. Чуть погодя перебирающий пальцами под собой череп Бербель вновь появился перед ними, и при помощи нескольких элегантных движений, изгибов и болезненных звуков скелет собрался снова. А всего через пару секунд Бербель словно сорвалась с цепи. Руки взметнулись в воздух, резво заплясав из стороны в сторону. Своим безжизненным телом она так отчаянно разыгрывала в пустоте комнаты историю, что у остальных трех охранников пропал дар речи. Серьезность ее представления заставила всех крепко задуматься, и их идеи почти всегда попадали в точку. Бербель крутила бедрами, гремела костями под беззвучную музыку. Тень ее костлявой фигуры носилась над разноцветной мозаикой, и Моне казалось, что она попала на балет. Бербель изящно подпрыгивала, наклонялась, выписывала круги. Из-за такой экспрессии и живости они почти забыли, в какой передряге оказались. Едва это захватывающее представление завершилось, отсутствие аплодисментов показало серьезность положения.

– Шестеро в черной одежде, с закрытыми лицами и вооружены как магическим, так и человеческим оружием. Двое бегают и обыскивают коридоры, злые, раздраженные, напряженные и решительные. Магия разлилась по всем коридорам. Через закрытые двери она пройти не смогла. Мы в ловушке, потому что только сюда не осмелилась проникнуть черная магия, – повторила Мона. Итог: выхода нет, и это лишь вопрос времени, когда они начнут активно искать ночных сторожей с ключами. К счастью, музей просто огромен, а это маленькое помещение не так уж легко найти. Перед дверью стояли толстые колонны, буквально пряча вход. Возможно, по крайней мере Борису удастся достаточно быстро убежать, хотя в данный момент он вжался в стену в противоположном конце зала, на достаточном расстоянии от магии и здешних христианских штучек.

Мона беспомощно расхаживала туда-сюда, бубня себе под нос.

– Бербель может вылезти в окно, а мы бы передали с ней записку. Но это долго. А если Борис ее подкинет, а потом бросит по высокой дуге? Нет… снаружи темно, если здесь темная магия, то они пропитали ею все вокруг. Еще мы могли бы… если мы отдадим им ключ… но тогда меня уволят, и, возможно, они нас убьют… или захотят еще больше… А что, если Сонотеп все-таки обладает силой, а мы им его отдадим? Черт! Черт! Черт!

– Ты меня нервируешь, – пробормотал Бен, который стоял перед витриной со старинным пергаментом.

– Прости, но мне нужно подумать. – Пока Мона пыталась изобрести план, она не впадала в панику. Сосредоточенность на возможном исходе помогала ей сохранять спокойствие. Тем не менее она прекратила метаться, присоединилась к Бену и вздохнула.

С каждой новой идеей, которую приходилось отбрасывать, спонтанное предложение Бориса поднималось все выше в списке решений.

Призвать демона. Абсурдней и невероятней некуда. Такое с трудом удавалось старым колдунам и ведьмам, имеющим опыт проведения ритуалов, и ко всему прочему это максимально нелегально. Маленький бесенок или кобольд – это возможно и время от времени случалось даже с обычными смертными… но сейчас речь об архидемоне. Да и кто стал бы выставлять настоящую формулу призыва в музее? Мона ахнула, вспомнив о профессоре. Да, он бы стал. Абсолютно точно.

– Что это вообще такое? – спросил Бен, заметив взгляд Моны, и постучал пальцем по витрине.

– Это часть Lemegeton Clavicula Salomonis.

– Часть чего? – Нахмурив кустистые брови, он наклонился вперед, чтобы понюхать стекло, но Мона осторожно потянула его обратно.

– Ну, это гримуар[5] древних времен. Оригинальная запись, один из ключей Соломона, судя по его виду, не подготовленный для печати в книгах. С его помощью можно призвать одного из архидемонов.

– А кого именно?

– Бальтазара.

– Не знаю такого. – Бен озадаченно поскреб подбородок, чем почти заставил Мону рассмеяться. Видимо, нервы у нее уже совсем расплавились.

Воспользовавшись нахлынувшим спокойствием, она сделала глубокий вдох.

– Он когда-то был египетским богом. Но Церковь лишила его этого поста, как и многих других, и демонизировала, ну, дала задание присматривать за адом. Так он стал первым королем подземного мира. То есть князем ада.

– И… и он… действительно существует? – Бен начал слегка заикаться. Для ведьм это общеизвестные знания, но оборотней мало интересовала данная часть сверхъестественного мира. Кроме того, эту информацию старались хранить в тайне. Вопрос о том, правдой или вымыслом являлись легенды, не давал людям погрузиться в настоящий хаос. И хотя Мона была уверена, что для конца света не понадобится вмешательство демонов – вероятно, хватит какой-нибудь смешной мелочи вроде правил гигиены или ограничения скорости, – рисковать все же не стоило.

– И ты можешь его вызвать? – продолжил Бен, и Мона тут же нервно втянула в себя воздух.

– Нет, не могу.

– Просто попробуй, – прошипел из своего угла Борис. Как паук, он заполз в единственный пятачок в комнате, не украшенный христианскими декорациями.

– Это же глупо, у нас нет времени, мы должны…