Читаем Монады полностью

1998Предуведомление

Со времен Ленина известно, что все имеет три источника. Ну, мы не столь проницательны и мощны в точном прослеживании их. Но мы старались. К тому же, наши ошибки не могут привести к столь опасным и сокрушительным последствиям, как в случае с Лениным. Наши что – шуточки, оговорочки, ужимочки.

* * *

Существуют три источника знания – жизнь, книги и что-нибудь еще неожиданное – например бывший арестант, поселившийся по соседству.

Существуют три источника жизни – еда, любовь и что-нибудь неожиданное – какой-нибудь Бог например.

Существуют три источника любви – сердце, половое влечение и что-нибудь неожиданное – повреждение, например, психики, меняющее все восприятие жизни.

Существуют три источника злобы – дурной характер, больная печень и что-нибудь неожиданное – например вселение в организм какого-либо злобного духа.

Существуют три источника немощи – болезненность, плохой климат или что-нибудь неожиданное – например, попавшийся вдруг на пути трамвай, либо что-нибудь тяжелое.

Существуют три источника благополучия – трудолюбие, сметливость и что-нибудь неожиданное – например, смерть богатого дядюшки, удачный кредит или найденный кошелек, туго набитый долларами, что в наше время кредитных карточек и электронных денег – вещь весьма неправдоподобная.

Существуют три источника смерти – предопределение нашего телесного несовершенства, страстное желание и взыскание ее и что-нибудь неожиданное – например, встреча взгляд во взгляд с Василиском или Медузой.

<p>Минус единица</p>1998Предуведомление

Тоска если не по совершенству, то хотя бы по достаточной полноте понятна и преследует человечество на всем протяжении его существования. Но все утопии и новые величественные антропологии оказывались перед лицом возможных гигантских сумм и сложений, но при параллельном наличии маленькой, малюсенькой иногда, недостачи, которая рушила весь блистательный, грандиозный план. Да вы сами присмотритесь. Это знает всякий, кто имеет минимальный опыт анализа состава любого феномена.

* * *

Собака смотрится как пять кошек минус одна мышь.

Курица смотрится как два сурка минус песня о них.

Человек смотрится как две руки, две ноги, голова минус меховые крылья.

Коза смотрится как четыре индюшки минус сообразительность крысы.

Безумие смотрится как десять возбужденностей минус величие пафосного поэта.

Змея смотрится как не доведенное до конца длинно-казуальное рассуждение минус две-три, четыре, ну, пять комариных укусов.

Многое смотрится как десять-одиннадцать чего-то большого минус одно что-то маленькое, но очень существенное, иногда даже отсутствием своим разрушая возможное грядущее единство.

Но вот что смотрится как девять ангелов минус понятие о человеческих слабостях – это что-то неземное, наверное.

<p>Что говорится в волнении</p>1998Предуведомление

Эта книга о поэзии. О зарождении поэзии. О порождении поэзии. Как вместо скучных и обыденных замечаний по поводу банальной жизни богом счастливых оговорок порождаются необыкновенные и многозначительные обмолвки, которые и суть сама поэзия.

* * *

В волнении вместо: Чистая абстракция! – говорится: А где у нее начало!

* * *

В волнении вместо: Милостивый государь! – Еб твою мать! – говорится с ужасом

* * *

В волнении вместо обычного: Кролик зашевелился! – кричат: Там кто-то, кто-то есть! – Кто? – Не знаю! – Да, кролик, видимо, зашевелился! – Ах да, наверное!

* * *

В волнении обычно вместо: Дискурсивная неопределенность! – говорится: Этот, ну этот, этот, как его!

* * *

В волнении обычно вместо: Галлы и греки! – говорится: Гориллы и гекки! либо: граллы и гаки! либо: праки и релки

* * *

В волнении обычно вместо: Я пойду! – говорится: А сколько это будет стоить?

* * *

В волнении обычно вместо достаточного: Ты сволочь! – говорится: Мне что-то нехорошо! или: Я думаю, что все это надо обдумать! – Что обдумать!

* * *

В волнении обычно вместо: Вперед! нас ждет победа! – говорится: Я что-то плохо себя чувствую!

* * *

В волнении вместо ожидаемого: Идите, идите быстрее все сюда! – шепчется еле слышно: Я что-то плохо себя чувствую!

* * *

В волнении обычно вместо ожидаемого: О, дайте, дайте мне свободу! – говорится: Где у вас тут туалет, а то я что-то себя плохо чувствую!

* * *

В волнении вместо точного: Пять раз! – говорится почему-то: Ой, опять что-то я плохо себя чувствую!

* * *

Обычно в волнении вместо: Направо, потом второй поворот налево! – говорится: Я нездешний! – Нездешний? – Ну, я просто плохо себя чувствую! – Плохо чувствуете? – Что вы ко мне пристали?!

* * *

Обычно вместо: Вперед, сыны отчизны! – в волнении говорится: Меня, меня не забудьте! – Так ты же плохо себя чувствуешь! – Ах да, но может, все-таки возьмете?

* * *

Обычно вместо: Ишь ты какой! – в волнении говорится: Да, да, я на все согласен, но что-то плохо себя чувствую! – Это пройдет!

* * *

Обычно вместо: Я умираю! умираю! я так плохо себя чувствую! – в волнении говорится: Постойте, гады, вы у меня попляшете!

* * *

В волнении обычно вместо: Чушь собачья! – говорится: Я согласен!

* * *
Перейти на страницу:

Все книги серии Пригов Д.А. Собрание сочинений в 5 томах

Монады
Монады

«Монады» – один из пяти томов «неполного собрания сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), ярчайшего представителя поэтического андеграунда 1970–1980-x и художественного лидера актуального искусства в 1990–2000-е, основоположника концептуализма в литературе, лауреата множества международных литературных премий. Не только поэт, романист, драматург, но и художник, акционист, теоретик искусства – Пригов не зря предпочитал ироническое самоопределение «деятель культуры». Охватывая творчество Пригова с середины 1970-х до его посмертно опубликованного романа «Катя китайская», том включает как уже классические тексты, так и новые публикации из оставшегося после смерти Пригова громадного архива.Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия / Стихи и поэзия
Москва
Москва

«Москва» продолжает «неполное собрание сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), начатое томом «Монады». В томе представлена наиболее полная подборка произведений Пригова, связанных с деконструкцией советских идеологических мифов. В него входят не только знаменитые циклы, объединенные образом Милицанера, но и «Исторические и героические песни», «Культурные песни», «Элегические песни», «Москва и москвичи», «Образ Рейгана в советской литературе», десять Азбук, «Совы» (советские тексты), пьеса «Я играю на гармошке», а также «Обращения к гражданам» – листовки, которые Пригов расклеивал на улицах Москвы в 1986—87 годах (и за которые он был арестован). Наряду с известными произведениями в том включены ранее не публиковавшиеся циклы, в том числе ранние (доконцептуалистские) стихотворения Пригова и целый ряд текстов, объединенных сюжетом прорастания стихов сквозь прозу жизни и прозы сквозь стихотворную ткань. Завершает том мемуарно-фантасмагорический роман «Живите в Москве».Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации. В ряде текстов используется ненормативная лексика.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия
Монстры
Монстры

«Монстры» продолжают «неполное собрание сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007). В этот том включены произведения Пригова, представляющие его оригинальный «теологический проект». Теология Пригова, в равной мере пародийно-комическая и серьезная, предполагает процесс обретения универсального равновесия путем упразднения различий между трансцендентным и повседневным, божественным и дьявольским, человеческим и звериным. Центральной категорией в этом проекте стала категория чудовищного, возникающая в результате совмещения метафизически противоположных состояний. Воплощенная в мотиве монстра, эта тема объединяет различные направления приговских художественно-философских экспериментов: от поэтических изысканий в области «новой антропологии» до «апофатической катафатики» (приговской версии негативного богословия), от размышлений о метафизике творчества до описания монстров истории и властной идеологии, от «Тараканомахии», квазиэпического описания домашней войны с тараканами, до самого крупного и самого сложного прозаического произведения Пригова – романа «Ренат и Дракон». Как и другие тома собрания, «Монстры» включают не только известные читателю, но не публиковавшиеся ранее произведения Пригова, сохранившиеся в домашнем архиве. Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации. В ряде текстов используется ненормативная лексика.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия
Места
Места

Том «Места» продолжает серию публикаций из обширного наследия Д. А. Пригова, начатую томами «Монады», «Москва» и «Монстры». Сюда вошли произведения, в которых на первый план выходит диалектика «своего» и «чужого», локального и универсального, касающаяся различных культурных языков, пространств и форм. Ряд текстов относится к определенным культурным локусам, сложившимся в творчестве Пригова: московское Беляево, Лондон, «Запад», «Восток», пространство сновидений… Большой раздел составляют поэтические и прозаические концептуализации России и русского. В раздел «Территория языка» вошли образцы приговских экспериментов с поэтической формой. «Пушкинские места» представляют работу Пригова с пушкинским мифом, включая, в том числе, фрагменты из его «ремейка» «Евгения Онегина». В книге также наиболее полно представлена драматургия автора (раздел «Пространство сцены»), а завершает ее путевой роман «Только моя Япония». Некоторые тексты воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Современная поэзия

Похожие книги

Мастера русского стихотворного перевода. Том 1
Мастера русского стихотворного перевода. Том 1

Настоящий сборник демонстрирует эволюцию русского стихотворного перевода на протяжении более чем двух столетий. Помимо шедевров русской переводной поэзии, сюда вошли также образцы переводного творчества, характерные для разных эпох, стилей и методов в истории русской литературы. В книгу включены переводы, принадлежащие наиболее значительным поэтам конца XVIII и всего XIX века. Большое место в сборнике занимают также поэты-переводчики новейшего времени. Примечания к обеим книгам помещены во второй книге. Благодаря указателю авторов читатель имеет возможность сопоставить различные варианты переводов одного и того же стихотворения.

Александр Васильевич Дружинин , Александр Востоков , Александр Сергеевич Пушкин , Александр Федорович Воейков , Александр Христофорович Востоков , Николай Иванович Греков

Поэзия / Стихи и поэзия
Земля предков
Земля предков

Высадившись на территории Центральной Америки, карфагеняне сталкиваются с цивилизацией ольмеков. Из экспедиционного флота финикийцев до берега добралось лишь три корабля, два из которых вскоре потерпели крушение. Выстроив из обломков крепость и оставив одну квинкерему под охраной на берегу, карфагенские разведчики, которых ведет Федор Чайка, продвигаются в глубь материка. Вскоре посланцы Ганнибала обнаруживают огромный город, жители которого поклоняются ягуару. Этот город богат золотом и грандиозными храмами, а его армия многочисленна.На подступах происходит несколько яростных сражений с воинами ягуара, в результате которых почти все карфагеняне из передового отряда гибнут. Федор Чайка, Леха Ларин и еще несколько финикийских бойцов захвачены в плен и должны быть принесены в жертву местным богам на одной из пирамид древнего города. Однако им чудом удается бежать. Уходя от преследования, беглецы встречают армию другого племени и вновь попадают в плен. Финикийцев уводят с побережья залива в глубь горной территории, но они не теряют надежду вновь бежать и разыскать свой последний корабль, чтобы вернуться домой.

Александр Владимирович Мазин , Александр Дмитриевич Прозоров , Александр Прозоров , Алексей Живой , Алексей Миронов , Виктор Геннадьевич Смирнов

Фантастика / Исторические приключения / Альтернативная история / Попаданцы / Стихи и поэзия / Поэзия