Монах

Вылко в авиации не работал, но всё знал, оставалось надеяться на его осведомлённость. Оставив их, Василий пошёл на очередную объявленную посадку в самолёт, чтобы лететь в очередной раз осваивать бескрайние просторы тундры.

Вскоре к ним подошёл бородатый молодой человек в спецовке и повёл к выходу на перрон.

– Наши уже пошли в вертолёт, – сказал он, – Пойдём их догонять.

К вертолёту Ми-4 пришлось шагать через весь перрон. Мефодий опять нёс, не успевающую за ними, Настю и свой рюкзак. Их поджидали, а когда подошли и зашли внутрь, дверь сразу закрыли и ожил дремавший двигатель. Стали вращаться огромные лопасти винта. Настя во все глаза глядела на это чудо техники. Пилоты оказались в кабинке вверху, а все остальные пассажиры разместились на сидениях по бортам вертолёта около огромного топливного бака.

Лопасти увеличивали свой бег, превращаясь в стремительно вращающийся круг. Вся махина вертолёта зашаталась и стала медленно подниматься вверх, а потом и вовсе устремилась вперёд.

В этот раз летели значительно ниже, чем на самолёте. Город сразу исчез. Внизу, на сколько хватал глаз, простирались ржавые просторы болот с бесчисленными озёрами и ручейками, иногда довольно широкими. Вскоре опять пересекли Печору, в этот раз в обратном направлении. А за Печорой через некоторое время показался лес, словно какой-то волшебник провёл по тундре прямую линию, разделив её на болотную и лесную часть.

– Мама, наш лес! – воскликнула Настя.

– Этот лес от нашего дома очень далеко, – пояснила ей Северина, – Это другой лес, но очень похож на наш.

– А мы долго будем ехать? – спросила Настя.

– Не знаю, но наверно не долго.

Через час полёта вертолёт затрясся и начал снижаться. В окно стало видно приближающуюся буровую вышку с жилыми кунгами и имуществом, лежащим на территории вышки. Вертолёт слегка коснулся земли и из него тут же выпрыгнули прибывшие на работу пассажиры, а другие люди зашли внутрь. Огромная машина снова поднялась, слегка развернулась и полетела дальше.

– Теперь высадят вас, – прокричал Мефодию севший рядом мужчина.

Прошло прилично времени, когда вертолёт снова стал снижаться. Он также завис, едва коснувшись земли. Бортовой механик показал им на открытую дверь. Мефодий вышел, затем принял Настю, вещмешки и помог выйти Северине. К вертолёту из деревни бежали ребятишки наперегонки с собаками. Так уж принято в северных деревнях, что к редкой оказии сбегалось всегда много народа: встречающие, провожающие и просто любопытные граждане приходили посмотреть кто приехал и что привезли. В этот раз добежать никто не успел, вертолёт поднялся и улетел. Эта посадка для деревни оказалась незапланированной.

На высохших кочках болота рядом с деревней остались стоять три человека, не спешащие куда-либо идти. Любопытные ребятишки остановились в некотором отдалении и с любопытством стали рассматривать прилетевших людей. Собаки, оббежав вокруг и почуяв чужих, близко не приближались.

Северина взяла инициативу в свои руки, подошла к детям и спросила:

– Где найти председателя колхоза?

Несколько ребятишек одновременно повернулись к деревне, чтобы указать рукой нужный дом, но замерли.

– Он идёт сюда, – сказал самый старший.

– Спасибо, мы пойдём ему навстречу.

Председатель колхоза Павел Гаврилович, предупреждённый звонком Василия, их поджидал. Уж кто-кто, а он-то первым узнал от начальника авиаплощадки о прибытии вертолёта.

Имеющаяся грунтовая площадка для самолётов имела и штат сотрудников для её обслуживания. В этом штате числилось всего два человека: начальник площадки, который ежедневно находился в служебном помещении при радиостанции и кассе Гончарук Фёдор Дмитриевич, ветеран Великой Отечественной войны, имеющий боевые ранения, и рабочий, обслуживающий взлётную полосу и встречающий самолёты. Мощная радиостанция обеспечивала надёжную связь с аэропортом в любую погоду и в любое время суток. Единственный путь в отдалённые населённые пункты по воздуху предусматривал и экстренные аварийно-спасательные работы на случай катаклизмов.

Фёдор Дмитриевич, узнав о прибытии вертолёта, немедленно позвонил председателю колхоза, который мог обеспечить разгрузку или необходимую помощь, или, как сейчас, встречу прибывшей делегации.

Павел Гаврилович по многолетнему опыту знал, что обязательно понадобится и помещение для ночлега. На этот случай у него имелась договорённость с колхозниками, желающими за умеренную плату, принимать в доме гостей на постой.

Павел Гаврилович поздоровался со всеми за руку, в том числе и с Настей. Он выглядел молодо, чуть старше тридцати лет, довольно прилично одетый для деревни. Его костюм немного не гармонировал с резиновыми сапогами, но иначе даже в сухую погоду на случайную вертолётную площадку и не пройти. Болотные кочки, бочажины и коровьи лепёшки норовили обязательно оказаться под ногами.