Монах и кошка

- Нет, пожалуй, - подумав, решил Нарихира. - Тебе не дали ответа, а это уже повод для жалоб. Женщины любят, когда мы жалуется на их жестокость. Тогда они сами себе кажутся невесть какими красавицами.

Минамото Митидзане посмотрел на него с большим недоверием.

- Как же прикажешь жаловаться? - Юкинари взялся за кисть и вздохнул. Никогда еще в жизни не жаловался!

- Ну, во всяком случае, намекни на то, что дамы все-таки тебе ответят.

- Давайте-ка, я напишу, а Юкинари-сан перепишет своей рукой, - предложил То-дзидзю, довольно опытный по части очаровательных жалоб.

И действительно написал:

- Ведь правду говорят Как горько ожиданье У запертых ворот Зимою, ночью бесконечной, Пока откроют их тебе.

- Замечательно! - одобрил Нарихира. - Вроде и жалоба, однако тон уверенный... Перепиши-ка, Юкинари-сама.

- Нет, - вдруг возразил Юкинари, - не то! Я скажу иначе!

Он взял кисть и вывел строки:

- Наверно, радость Мне принесет в сновиденье Встреча с тобой! Но будет еще грустнее Тебя вспоминать наяву.

- Это уж вовсе некстати, - поморщился Нарихира. - Так пишут женщине, которая уже была твоей возлюбленной.

- Или женщине, о которой мечтаешь, - заметил То-Дзидзю. - Впрочем, стихи все равно не годятся. Мы пишем дамам, а не одной даме.

- Я пишу одной, - и Юкинари сделал знак слуге. - Отнеси и без ответа не возвращайся.

- Кончится тем, что о твоем безумии донесут государю, - сказал Нарихира. - Слыханное ли дело - искать по всем дворцам, среди всех дам, женщину, о которой знаешь лишь то, что она не дописывает до конца свои стихи! Учти, безумцу никто не даст даже шестого ранга, а в лучшем случае его свяжут и наймут ему заклинателя злых духов.

Получив второе послание, Норико совсем растерялась. Издали на нее смотрел Фудзивара Нарихира - ей пришлось опять вернуться в помещение, где госпожа Кокидэн и две ее дамы читали тайком книгу знаменитого врача Тамба Ясуери "Брачные покои".

Если бы кто-то из старших дам узнал, что юная госпожа Кокидэн пытается разбирать китайские иероглифы, ей бы вежливо, но непреклонно сделали строгое внушение. Женское дело - японское письмо "хирагана", которым пишут любовные послания и стихи. Можно, конечно, выучить и сотню иероглифов - чтобы отличиться в игре, когда по правой половине иероглифа угадывают левую. Нужно знать иероглифы "гэн", "то", "сэй" и еще несколько. С них начинаются, если писать по-китайски, такие знаменитые фамилии, как Минамото, Фудзивара, Киевара... Если член такой семьи имеет придворную должность, его более не по имени зовут, а по звучанию иероглифа и должности. Так принято - эти иероглифы и дамы знают. Но не более того. Китайский язык - мужское дело.

Бывали случаи, когда придворные дамы тайком читали китайских поэтов обидно, когда мужчины вовсю цитируют несравненного Бо Цзюй-и, делать вид, будто понимаешь все тонкие намеки. Бывали... Но их по пальцам сосчитать можно было.

Вот почему три заговорщицы так перепугались.

В ту минуту, когда Норико появилась в помещении, они уже сговаривались продолжить чтение следующей ночью и прятали книгу в изголовье.

- Вернула послание? - строго спросила Йоко.

Норико молча поклонилась. Это злополучное письмо лежало у нее за пазухой. А снаружи ждали ответа молодые господа - в том числе и Фудзивара Нарихира.

- Раскладывай постель, - приказала госпожа, пока Акико сопровождала свою повелительницу в северные покои.

Йоко прислушалась - лишь шорох одежд, никто не проснулся, никто никого не окликнул, хотя вокруг ложа госпожи, огороженного с трех сторон великолепными плотными ширмами, лежит дюжина дам, а по углам спят еще служанки.

Тут появилась и госпожа кошка. Она подошла к огорченной Норико и по старой дружбе потерлась мордочкой о ее руку. Девушка приласкала милого зверька. Когда Акико вернулась и обе придворные дамы быстро улеглись, Норико так и осталась сидеть у догорающей лампы с кошкой на руках. Нужно было что-то предпринять.

Фудзивара Нарихира так надеялся на ее помощь!

Но помочь не удалось - и теперь приходилось выкручиваться.

Поразмыслив, Норика решила вскрыть письмо, как если бы дамы его читали, и повторить молодым господам прежний ответ - все уже засыпают, никто ничего написать не захотел.

Она развернула приятно шершавую бумагу, посмотрела на подобные свисающим ветвям строки. Кошка тоже потянулась к письму.

- Ну, посмотри, посмотри, - позволила ей Норико. - Может, хоть ты что-то поймешь?

Кошка повернула изящную пордрчку и посмотрела мерцающими от жаровни бездонными глазами прямо в глаза Норико.

И тут девушке показалось, будто она летит вниз с огромной высоты, так что в ушах стоит свист. Это было страшно и все же изумительно. Дыхание захватило, кровь ударила в щеки и в губы. Норико в испуге зажмурилась.

Это уже было с ней однажды - перед самым рассветом. То же падение в пропасть, постепенно угасающее и перерастающее в полет, тот же огонь в лице и отсутствие иных телесных ощущений. И страх, граничащий с восторгом.