Монах из Мохи

Второго мотора не было. Весло одно. Спасжилетов ноль. Может, где-то в Красном море шныряют саудовские корабли. Может, лодку на выходе из порта атакуют саудовские бомбардировщики. Или, может, там где-нибудь стоят корабли США – решат, что в лодке террористы, и ее подорвут. И вдобавок был шанс – пожалуй, побольше прочих, – что капитан продаст двух американцев сомалийским пиратам.

– Пора, – сказал Мохтар.

Они закатали чемоданы в брезент и положили на дно лодки. На двоих у них была сотня килограммов зеленых зерен. Пока капитан заводил мотор, Мохтар, Эндрю, Али и Ахмед прикидывали план на всякий пожарный случай.

Мохтар и Эндрю позвонят Али и Ахмеду, добравшись до Джибути, – ну, в течение суток. До их звонка Али и Ахмед побудут в Мохе. Если Мохтар и Эндрю не позвонят, значит, что-то пошло наперекосяк – их, вероятно, продали пиратам. Тогда Али и Ахмед вольны похитить родственников капитана. В Йемене так принято.

На пляже все это обсуждалось серьезно, хотя и не без черного юмора. Чемоданы лежали в лодке, все было готово. Но пока готовили лодку и обсуждали всякие пожарные случаи, поблизости ошивались двое местных детей, мальчик и девочка. Обычное дело само по себе – местных детей всегда интересуют уходящие суда, – но тут эти дети запрыгнули в лодку.

– А это кто? – спросил Мохтар капитана.

Капитан объяснил, что это дети его друга. Он доставляет их к отцу в Джибути. Мохтар и Эндрю наспех прикинули, более или менее опасно их странствие, если с ними еще и дети.

– Двинули, – сказал Эндрю.

Они попрощались с Али и Ахмедом. Али, который ободрял Эндрю и Мохтара, разъясняя им обеспечительные меры и потенциальное возмездие за любой нанесенный им обоим ущерб, вдруг как-то поник:

– Так вы правда уезжаете?

– Нам надо в Сиэтл, – сказал Эндрю.

– Позвоните с лодки, – сказал Али.

Они помогли капитану столкнуть ялик на мелководье. Капитан забрался на борт и сел у подвесного мотора.

– Знаешь что? – сказал Мохтар. – Я в лодке никогда не был.

– Вот в такой лодке не был? – переспросил Эндрю.

– Ни в какой не был.

Мохтар вырос в Сан-Франциско – там океан и заливы, реки, эстуарии и озера. Он много лет провел в Йемене, где побережье раскинулось на тысячу двести миль. Он ходил в школу на Острове Сокровищ – на взаправдашнем острове. Но на борту плавсредства никогда не бывал. Всегда хотел, но паромы, и яхты, и парусные шлюпки, которые он видел в детстве, казались приветами из недоступного иного мира.

Впервые он окажется на воде в крошечном ялике, что уходит из Йемена посреди гражданской войны.

Мохтар шагнул в лодку, и они отчалили. Они увозили кофейные зерна из порта Мохи – впервые за восемьдесят лет.

Глава 38 Добро пожаловать в Джибути

Волны опрокидывали их на дно лодки. Они выпрямлялись, и смеялись, и крепче цеплялись за борта. Этой лодке, такой нелепой и неловкой, любая рябь грозила катастрофой. Вскоре они уже вымокли до нитки. И дети тоже. Дети жались друг к другу у миделя и за три часа не произнесли ни слова.

Когда берег позади исчез, Эндрю достал из рюкзака пакет ката.

– Серьезно? – спросил Мохтар.

Эндрю улыбнулся. Кат их успокоит. Кат превратит побег в простую экскурсию. Они пожевали – и жизнь как будто наладилась, и они ударились в философию, хотя им и приходилось перекрикивать рев воды и ветра. Миновал час, море унялось, кат действовал вовсю. И поскольку сияло солнце, а доверие к капитану росло с каждой милей, обоих охватило благодушие. Сидя на кофейных образцах, тоже прижавшись друг к другу посреди лодки, Мохтар и Эндрю погрузились в череду нелепых философских бесед, какие случаются только под катом – или, может, только в море, под катом, между войной и неведомым берегом.

Они говорили о Боге, Мохтар вдруг изрек:

– Верить, что к Богу ведет лишь один путь, значит ограничивать Бога, – и решил, что эта глубочайшая мысль изменит их жизнь навеки.

Они говорили и о практических материях – о кофе, о плантациях, фермерах, планах. Поскольку они считали, что пересекают Красное море благополучно, а сотни других людей хотели бы выехать из Йемена, да не могут, они составили план: если доберутся до Джибути, наймут лодку, скажем, пассажиров на двести пятьдесят, будут возить йеменцев, и американцев, и вообще всех через Красное море, делать работу, которую Госдепартамент США не мог делать или не желал. Назовут эту операцию «Арабская Моха». Они свято верили, что так все и будет.

Они шли на зюйд-зюйд-вест до самого Баб-эль-Мандебского пролива – там, между Северным Джибути и Южным Йеменом, море сужается. В заливе поднялось волнение, ветер окреп. Следующий час они гадали, насколько еще можно промокнуть, сколько еще воды вытянет лодка, насколько вероятно, что их образцы будут отдавать морем.