Монах из Мохи

Воспарив в новой надежде, Мохтар вернулся в номер. Принял душ, постарался соскрести грязь со ступней – накануне он босиком топтался в грязной камере. Как будто год с тех пор прошел. Впервые за день оставшись один, он под плеск воды перебирал варианты. Садека подозревают в секретной работе на хуситов, в том, что проник в Аден с целью докладывать своему руководству о вражеских позициях и ресурсах. У аденских комитетчиков при виде любого чужака обостряется паранойя, и их можно понять, особенно если этот чужак – хусит, который видел их бастион в отделе полиции.

Непонятно, чему верить и что делать. Если Садек хусит, сможет ли Мохтар защищать его и дальше? Не пора ли от него дистанцироваться? А что Ахмед? Тоже замешан?

Садек забрал единственное полотенце, и вытираться Мохтару пришлось тканой душевой занавеской. Выйдя из ванной, он увидел Другого Мохтара. С которым пришли шестеро вооруженных людей.

– Мы вас отсюда вывозим, – сказал Другой Мохтар.

Другому Мохтару позвонила Саммер.

– Вам надо сию секунду уезжать из города, – сказал Другой Мохтар.

Почему этот человек так рискует ради Мохтара, Ахмеда и Садека – неясно. Однако уточнять им не с руки. Они почти свободны. И тут Мохтар открыл рот и вымолвил фразы, которые в эту минуту сочли абсурдными абсолютно все:

– Мои образцы. Они в черном чемодане. Я не могу уехать без них.

Другой Мохтар поморщился:

– Что-что?

Мохтар объяснил про свои кофейные зерна, про конференцию в Сиэтле.

– Это вся моя жизнь, – сказал он.

– Сидите здесь, – велел Другой Мохтар.

Он и шестеро вооруженных людей удалились.

– Ты серьезно? – спросил Ахмед. – Могли же уехать, вот прямо сейчас, а теперь нам тут торчать из-за твоих зерен?

Миновал час. Два часа.

Мохтар, Садек и Ахмед смотрели войну по телевизору. Они плохо представляли себе географию Адена, но по репортажам выходило, что бои идут повсюду. В новостях упомянули хуситов, и Мохтара осенило.

Он посмотрел на Садека:

– Тебя надо привести в порядок.

У Мохтара была лишняя сорочка – ее он выдал Садеку. Садек оделся. Перемена разительная, но этого мало. Мохтар отдал ему свои очки и поопрятнее его причесал.

– С ума сойти, – сказал Ахмед, глядя на Мохтара. – Вы с ним теперь на одно лицо.

Садек стал походить на международного бизнесмена – чистая голубая рубашка, очки, волосы аккуратно расчесаны на косой пробор. Один миг – и Мохтар почувствовал, как испаряется угроза. Почему он не сделал этого раньше, до выезда из Саны? Очень многие светлые идеи посещали его с опозданием, когда проку от них чуть.

В дверь загрохотали – словно гром прогремел.

Вернулся Другой Мохтар.

– Я нашел твой чемодан. Поехали.

Снаружи Мохтар увидел грузовик, чемодан на платформе.

– Мне надо к себе в гостиницу, – сказал Другой Мохтар, – но вот мой друг скатается с вами. – Он представил им человека по имени Рамси. – Спросят, кто вы, – скажете, что из водоочистной компании и уже уезжаете.

Ахмед завел грузовик. Мохтар поблагодарил Другого Мохтара. Мохтар был обязан жизнью этому человеку, которого больше никогда не увидит. Грузовик тронулся.

До выезда из Адена им на пути попались три блокпоста, и на всех трех отболтался Рамси. Они высадили его в десяти милях за городской чертой. Дальше дороги были свободны. Девять часов без передышки они гнали в Сану и прибыли уже по темноте.

Глава 37 Порт Мохи

В доме Мохамеда и Кензы Мохтар прикидывал варианты. В тюрьме у народного комитета надзиратель говорил, что из Мохи в Джибути ходят грузовые суда – доставляют скот и людей. В интернете Мохтар прочел, что порт Мохи плюс-минус работает. Саудовцы то и дело его бомбят, в перерывах между бомбардировками хуситы дерутся за него с правительственными войсками, но морское сообщение остается регулярным.

Мохтар позвонил Эндрю.

– Ты хочешь плыть из Мохи? – переспросил тот.

– Доберемся до Джибути, оттуда самолетом в Аддис, – сказал Мохтар.

На сей раз Эндрю согласился. Поездка в Аден его не прельщала: Аден – зона активных боевых действий, и вдобавок Эндрю цеплялся за надежду, что подвернется более здравое решение – аэропорт откроют, например. Но аэропорт не открыли, а конференция в Сиэтле уже на носу. Конференция обеспечивала Эндрю львиную долю годичных продаж «Райян». Пропустить конференцию нельзя.

Мохтар позвонил в американское посольство в Джибути – ничего не ждал, но трубку снял живой человек. А вот гипотетически, спросил Мохтар, если два американца найдут способ пересечь Красное море и добраться до Джибути по воде, их примут в посольстве США, помогут вернуться в Америку?

Сотрудница посольства, дружелюбная женщина, чей прагматизм вселял бодрость духа, подтвердила, что так все и будет.

– Нас не отправят в лагерь беженцев какой-нибудь? – спросил Мохтар.

– Нет-нет, – ответила женщина. – Если доберетесь – поможем чем сможем.

Мохтар и Эндрю решили, что поедут в пятницу, после джума-намаза. Решили, что в священный для мусульман день насилия должно быть поменьше.