Монахиня и Оддбол (СИ)

— Следовательно, вы отрицаете, что изменяли своему мужу и что не он является отцом вашему ребёнку?

— Нет, Ваше преосвященство.

Дора почувствовала, как у неё вспотели ладони.

— Объясните.

— Мой муж не является отцом нашему ребёнку, как и я не являюсь его родной матерью.

— Кто же является его родителями?

— Его матерью является моя подруга Бригитта, с которой мы вместе воспитывались в монастыре. Она родила сына, не будучи замужем.

— А отцом?

Дора молчала.

— Напоминаю вам, ответчица, что заседание этого суда является тайным и никто не узнает о ваших признаниях помимо тех, что потребуют вмешательства мирской власти, — строго сказал ей судья-релатор.

— Отцом ребёнка является мой родной брат Питер Крэйбонг.

— Вы знали о том, что ваш брат и ваша подруга находятся в предосудительной связи?

— Я впервые узнала об этом одновременно с тем, что Бригитта беременна.

— Значит, вы солгали служителю церкви, проводившему обряд крещения младенца?

— Да, Ваше преосвященство, — тихо сказала Дора.

— Расскажите, почему вы это сделали.

— Моя подруга просила меня позаботиться о моём племяннике, когда он родится, если это откажется сделать сам Питер, и я обещала ей сделать это, ещё не зная, в чём будет выражаться моя забота. Потом Питер приехал к нам и сказал, что его отправляют работать за границу, а Бригитта отказывается выйти замуж за простолюдина, который возьмёт её за себя беременной или отдавать ребёнка в приют. Тогда я просила Фредерика усыновить этого ребёнка. Он сначала отказывался, но… я очень настаивала на этом.

— Кто принял решение объявить это дитя вашим с мужем собственным законным ребёнком?

— Я не знаю, как было принято это решение. Мне оно было доведено моим мужем, и к тому времени уже было известно Бригитте.

— То есть вас никто не заставлял это сделать — ни муж, ни брат Питер Крэйбонг, ни ваш отец герцог Крэйбонг?

— Нет, Ваше преосвященство. Я согласилась с этим решением, хоть и понимала, что оно содержит ложь.

— Вам известно, что церковь отказывается проводить обряд крещения над детьми, рождёнными вне брака?

— Да, Ваше преосвященство

— Почему же вы решились на нарушение церковных законов?

— Я… Я считаю их неправильными, — сказала Дора и увидела, как все судьи с удивлением и возмущением уставились на неё.

— Вы почти семнадцать лет воспитывались в традициях нашей церкви в стенах монастыря святой Агнессы. Настоятельница монастыря и сёстры были все эти годы вашей семьёй и учили вас, не щадя своих сил и времени. В полученной оттуда характеристике вы рекомендуетесь абсолютно смиренной послушницей. Как же вам пришло в голову не только усомниться, но и сознательно противиться церковным устоям?! — загрохотал под сводами судебной залы натренированный в церковных службах голос епископа.

Дора почувствовала лёгкое головокружение от того давления, которое на неё сейчас было оказано. Но она давно и много думала на всем, что произошло и строго оценивала свои действия, и поэтому она не упала на колени в смиренной мольбе о прощении. Наоборот, она расправила плечи для того, чтобы сказать то, что считала необходимым выслушать высокому трибуналу.

Глава 2

— Высокий суд, Ваше преосвященство, — начала Дора, — Всей своей душой я предана нашей вере и её столпу, святой католической церкви. Я не искала и не желала себе иной судьбы, кроме как стать монахиней и посвятить себя святому служению в стенах монастыря. Но моя судьба оказалась иной, и я со смирением приняла её. Так однажды в моей жизни появился ребёнок, который не имеет на себе греха, согласно учениям нашей веры и церкви. Этот ребёнок был зачат и рождён вне брака, и по обычаям нашего общества был обречён к немыслимой жестокости — либо всю свою жизнь нести на себе клеймо незаконнорожденного, либо, чтобы избежать этого, быть брошенным его родителями и родными. Отказывая такому ребёнку в принятии таинства крещения, и как следствие в будущем отлучении его от иных церковных таинств, церковь, по моему глубокому убеждению, слишком сурово наказывает невинное дитя за грехи его родителей. Если сам Господь наш просил своего небесного Отца простить человечество за грехопадение его прародителя — первого человека, и даже отдал свою жизнь за это, подав своей жизнью и смертью пример всем нам — почему же наша церковь столь сурова к тем, кто поименован в святом Евангелии безвинными?

Дора сделала паузу, чтобы сдержать выступившие у неё на глазах слёзы.