Монастырь

По тракту идти было куда легче и быстрее, чем по горам – дорога была ровная, утоптанная и довольно людная. Эдвин, однако, памятуя все эти страшные рассказы о разбойниках, предпочитал прятаться, если замечал облака пыли. Один раз мимо него действительно проехал военный отряд – в синих камзолах с вышитыми изображениями вайвернов, под началом толстого сира с высокомерным выражением лица, – но Эдвин рисковать не стал, а отсиделся в лесочке и продолжил путь только тогда, когда солдаты скрылись за пригорком.

Во всех прочих случаях ему попадались только простолюдины, пешком или на повозках, разъезжавшие по собственным делам. Ночевал он обычно в лесу, а два раза – в деревнях, расплачиваясь за ночлег и ужин работой.

Чем дальше на север, тем дорога становилась оживленнее, а селения попадались чуть не через десяток миль. Направление Эдвин выбрал, судя по всему, верное: на одном постоялом дворе какой-то бывший солдат, одноногий и испитой, кивнул, внимательно рассмотрев арбалетный болт.

– Это с севера, – сообщил он, – откуда точно, не скажу, но там такие в ходу. И на крупного зверя пойдет, и чтоб кольчугу пробить. Откуда он у тебя, парень? Нашел, что ль, где?

– Нашел, да, – ответил Эдвин, – просто интересно. В наших краях таких не делают.

Солдат глянул на него мельком и потерял всякий интерес, в особенности после того, как Эдвин поделился с ним кувшинчиком дешевого местного вина.

Никаких трудностей с едой и питьем Эдвин не испытывал – он даже ни разу не охотился с того момента, как покинул Хаврен. Заработать на кусок хлеба в какой-нибудь деревушке было проще простого, а иногда ему перепадал даже стакан пива или чего покрепче.

Но никто из всех встретившихся ему по дороге не видел отряда наемников с девушкой, и это Эдвина немного беспокоило. Хотя, рассуждал он, это ведь не единственный путь на север, и те солдаты вполне могли воспользоваться какой-нибудь лесной тропкой, чтобы избежать встреч с королевской стражей. Ведь никаких следов войны в этих местах уже не было, так что появление вооруженных чужаков наверняка вызвало бы вопросы.

Если предположить, что Эдвин двигался в правильном направлении, то он отставал от них почти на неделю, но много это или мало, юноша решить не мог. С одной стороны, он шел очень скорым шагом, а добрую половину пути вообще проехал на чужих телегах. Тот отряд, никому не попался на глаза; следовательно, он шел лесной дорогой, и значит, не мог передвигаться так же быстро, как по тракту. Но, с другой стороны, нельзя было даже предположить, сильно ли торопятся схватившие Гвендилену и, главное – в любой момент они могли свернуть куда-нибудь в сторону.

Эдвин направлялся к Гвервилу – крупному замку или, вернее, городу в графстве Морган. Там, судя по рассказам, сходились многие торговые пути с запада и востока – с самого моря Арит, а дальше на север вели несколько дорог на выбор, в том числе и в столицу королевства, Лонхенбург. Много дорог, много людей – и это хорошо, решил Эдвин. Там, как он надеялся, удастся узнать хоть что-нибудь.

Его раздумья прервал шум за соседним столом. Эдвин поднял глаза.

Он сидел в общей зале довольно замызганного постоялого двора. Двор располагался на окраине маленькой деревеньки из дюжины бедняцких домов, и, судя по всему, существовал только благодаря Северному тракту. Назывался трактир соответствующе – «Северная звезда», но ничего под стать столь пышному наименованию Эдвин там не заметил. Потемневшие от времени, заляпанные столы стояли на утоптанном земляном полу, четыре или пять окон, затянутые бычьими пузырями, даже в солнечный день пропускали совсем немного света, и дрожали огоньки сальных свечей, приляпанных к каждому из столов, едва-едва рассеивая полумрак.

Основной свет исходил от огромного очага, устроенного в углу залы, прямо на полу. Глиняная кирпичная кладка, потрескавшаяся от огня, огораживала очаг, а сверху над ним висел колпак. Толку от колпака, однако, было немного: хотя снаружи стояла безветренная погода, бГільшая часть дыма стелилась по потолку. Две девушки – дочери хозяина, решил Эдвин – морщась от жара поворачивали насаженную на вертел половинку свиной туши, а взъерошенный мальчишка из прислуги сидел рядом на корточках и держал железный противень, стараясь, чтобы не пропала ни единая капля жира.

Сам хозяин, рослый, плотного сложения мужчина, стоял за прилавком, зорко поглядывая по сторонам. Рядом с ним к стене были прислонены дубинки разных размеров – явно не лишние, судя по разношерстной изрядно подвыпившей компании, что располагалась за столами – несколько крестьян, охотники с луками, тот самый одноногий солдат и еще пара-другая человек, чей род занятий Эдвин затруднился бы определить.

– Врет щенок! – решительно заявил один из них, худощавый мужчина в темном плаще. – Не может такого быть, чтобы орденцы без суда самоуправство творили…

– Не вру я! – взвизгнул мальчишка с противнем. – Своими глазами видел! Как вошли в деревню, давай резать народ направо и налево! Я сам еле утек…