Mondengel II: Чёрный Трон (СИ)

- Нет, Фатор, – серьёзным тоном ответил Вожак. – Здесь дело касается Сендара. Тебе рано окунаться в дела власти с головой. Или... ты считаешь эту задачу настолько сложной и опасной, что хочешь, чтобы я передал тебе символ клана? Ты думаешь, что я не вернусь? – спокойно спросил он у первого помощника. Тот фыркнул.

- Мой Кар’клей, я даже не думал... Я недостоин подобного. Куда мне? Я даже не вошёл ещё в Старшие касты.

- Хорошо, что ты это понимаешь.

Внезапно в дверях появился силуэт Воина. Он застыл на проходе, внимательно смотря на Вождя.

- Насид-Меам?

- Фатор, оставь нас, – прорычал Кар’клей.

Ветер поклонился Элдеру, затем подошёл к Учителю и, опустив голову в знаке уважения, вопросил:

- Как ты?

- Жив. Иди, – он кивнул на выход.

Кар’клей и Палач остались одни.

- Как я сюда попал?

- Я забрал тебя с «Адомура». Разайд спас тебе жизнь. За тобой должок.

- Честь ему и хвала. Я запомню. Кашинн жив?

- Да.

- Ты напряжён, Гуан-Тант’ер.

Вожак немного помолчал, чуть опустив голову.

- Насид-Меам. Я забрал тебя, потому что зреет бунт. Находиться в таком состоянии на JAG’D’JA опасно.

Бич замер, протяжно и задумчиво защёлкав.

- Значит, проблема всё-таки вышла за стены клана «Древних»...

- Да. Возможно, Ганерин направил Конд-орлоинда специально, чтобы устранить тебя.

- Зачем ему это нужно?

- Это ты мне скажи...

Воин едва заметно сжал кулак. «Ошибаешься, квей, не я преследую тебя». Он обеспокоенно осмотрелся.

- Послушай... Я не знаю точно, что они задумали, но мне ведомо одно – всё это слишком далеко зашло. Они много себе позволяют, Гуан-Тант’ер! – голос Хищника Чести стал грубым, железным. – Ты должен вспомнить, кто ты такой.

- Ты тоже считаешь, что я просто бросаю слова на ветер?

- Нет, – твёрдо ответил Палач. Он подошёл к Элдеру вплотную. – Тебя избрал Великий Владыка. В твоих венах течёт его бурлящий твей. Я чувствую его... каждый раз, когда ты приходишь в ярость. Это чуют остальные. Сендар трясётся от осознания того, что однажды твой гнев не получится удержать и ты... изменишься. Они БОЯТСЯ тебя, поэтому пытаются взять под контроль и устранить как можно скорее.

- Насид-Меам, Рот’ам’олинд пытался взбесить меня. Я чуть не убил его!

- Твой гнев не должен работать против тебя, – громко и строго прорычал Бич.

- Как Волве решал всё это? У меня нет на них никаких доказательств и я не имею права...

- Твои оппоненты контролируют всю ситуацию, расставляя капканы и отрезая пути. Не нужно доказательств, чтобы понять это.

- Что ты предлагаешь?

- Ты должен выпустить свой гнев, но не дать ему властвовать здесь, – Воин ткнул альбиноса когтем в лобовую часть маски, – горячее тело, холодный разум.

Одам-ан’де стиснул клыки. Много лет своей жизни он держал эту плотоядную часть себя на холодной цепи дисциплины и самоконтроля. Вождь ведал, что внутренние изменения в нём и его характере повлекут весьма неприятные последствия для клана. Было неизвестно, чем это вообще может кончиться для Сендара. Вполне возможно, что уставшие от тирании его отца Хищники предпочтут сговориться и уничтожить обезумевшего Верховного Лидера быстро и бесшумно, например, методом дезинтеграции корабля со всеми, кто там находится. Младшие автоматически подвергались опасности.

Насид-Меам присматривался. Он знал, что Кар’клей не сможет вот так принять это решение и начать действовать жестоко и бескомпромиссно. Слишком долгий срок он был спокоен, как океан при штиле. «Ничего, и на эту большую воду найдётся свой шторм». По воздуху поплыла ехидная ухмылка. Воин смог посеять необходимую мысль внутри Вождя. Осталось только ждать, когда первые всходы начнут проявлять себя. Уже сейчас сомнения рвали нутро Лидера. Он не сможет оставить это так.

- Насид-Меам. Мне нужен гва’арский преторианец. Максимальный срок – семь оборотов.

- Завести на «Шауб-Де»?

- Да.

- Будет исполнено.

Дакинд Тант’ер поклонился Вожаку и быстрой походкой отправился к выходу. У двери он обернулся.

- Эра Учителя прошла, Великий. Началась эра Правителя.

Он ухмыльнулся. Дверь за Воином закрылась.

Насид-Меам спустился с верхних ярусов на средние. В одном из коридоров он наткнулся на Фатора. Хищник Чести поравнялся с ним, а затем внезапным рывком прижал к стене. Не ожидавший подобного, первый помощник замер. От Палача веяло неприкрытым ехидством, переходящим в какое-то коварство.

- Я думаю, малыш, скоро тебе придётся подвинуться, – прорычал он. Фраза была похожа на предупреждение. Старший отпустил Кровавого и, громко щёлкнув, железным шагом направился в ангар. Фатор смотрел вслед уходящему Учителю. Дурные предчувствия копошились в его широкой груди.

Земля