Mondengel: Легенда о Ночном Хищнике (СИ)

Андрейст спала крепким сном. На заданиях часто приходилось урезать свой отдых до жалких двух-трёх часов и, когда предоставлялся шанс наверстать энергетические затраты, её организм мигом им пользовался. Сейчас «Чёрная Птица» спокойно летел к указанной цели. На множественных мониторах раскинула свои бесконечные объятия таинственная пустота. Самолёт покорно планировал где-то над облаками, скрытый от всех систем умелой аппаратурой. Гуан-Тант’ер сжимал и разжимал когти, унимая разбушевавшуюся боль. Он взглянул на спящую Неокроплённую – сейчас она была беззащитна, как никогда прежде. Грудь немного вздымалась от спокойного, ровного дыхания. Тонкие длинные дреды, кое-где украшенные простыми железными кольцами и чёрными деревянными бусинами, струились по плечам, ложась на ручки сидения. Одам-ан’де щёлкнул. Он тихонько снял маску, расправив белоснежные мандибулы.

«Такая беззащитная сейчас... Доверяет мне всецело. Почему?»

Уманка начала шептать:

- Ангел Ночи... Нет, стой, не ходи туда. Они убьют тебя! Уберите руки! – по щекам потекли слёзы. Ночной Воин вопросительно щёлкнул, слегка наклонив голову. – Фил... беги, беги! Катсу... Прости, я иду с ним. Да, с ним. Лунный Ангел... Нет!

Девушка вздрогнула, распахнув тёмные глаза. Её дыхание было прерывистым. Почувствовав влагу на щеках, она стёрла её рукавом куртки и тихонько обернулась. На бывшую разведчицу, держа в руках маску, взирал Вожак. Плавно шевелились мандибулы.

- Ох, прости меня. Я... я так устала, а эти сны...

- Я тебе сниться?

Эндри растерялась, но затем попыталась сосредоточиться и вспомнить кошмар.

- Да. Во сне всё было перемешано. Какие-то мерзкие коридоры, с которых везде стекала слюна. Астор... Он пытался убить тебя. Учёные Дилана держали тебя прикованным к тому столу. Ай, да забудь. Это всего лишь сны. Когда я работала в лабораториях Джонса, мне каждую ночь снились кошмары, кроме последней.

Вожак заинтересованно застрекотал, двигая верхними мандибулами.

- В ту ночь, накануне нашей первой встречи... ты мне приснился. Я не знаю, как это объяснить, но я тебя чувствовала. Во сне я видела твой силуэт на моём окне, твою кожу, отливающую белым в лунном свете и глаза... золотые глаза.

- И что ты почувствовать тогда по отношению ко мне?

- Я чувствовала, что тебе нужна помощь, что я та, кто может тебе помочь.

- В ту ночь, я сквозь бессилие и сон посылал телепатический сигналы, в надежде, что мой воин окажется поблизости. Конечно, я ничто не ждать, сигнал идти на уровень инстинкт, без всякий расчёт. Но мне повезло, что там оказалась ты, способная воспринимать такой тонкий уровень и реагировать.

- Я рада, что это произошло. Что выпустила тебя и... осталась с тобой. А ты?

Охотник обвёл её взглядом сияющих глаз. Казалось, в них, проснувшись, промелькнула какая-то доселе спящая искра.

- Да, – ответил он, снова скрывая своё лицо за непроницаемой маской.

Девушка улыбнулась. Ночной Воин почуял в воздухе разряд положительных эмоций, которые люди именуют “счастьем”. Повернувшись к штурвалу, Эндри обнаружила, что под ними уже простираются хвойные леса.

- До базы осталась пара сотен километров. Снижаюсь.

Через некоторое время Андрейст посадила самолёт в поле, перед лесом.

- Ближе мы не можем приземлиться. Заметят.

Стекло отошло, выдвинулся трап. Уманка спустилась на землю. Хищник же просто спрыгнул. Вокруг стояла подозрительная тишина. Молча, девушка заперла разведчик, и союзники устремились в густой, хвойный лес.

Разразившиеся с новой силой боевые действия были на руку Воинам. Это добавляло острых ощущений к основной Охоте и подгоняло дополнительные партии дичи, среди которой можно было найти достойного соперника. В одном из густых лесов, прореженных кратерами взрывов, бывалый Воин Чести по имени Скив вёл с группой людей свою дерзкую игру. Они весьма отличались от остальных продуманной тактикой и какой-то совершенно не умановской собранностью. Эти Пьод Амедха берегли каждый патрон. При нападении они не разбегались в разные стороны, беспрерывно паля по кустам, а наоборот, собирались в плотный строй, готовые в любой момент выстрелить таинственным шприцом.

Яут настиг их у рва. Словно порыв ветра, он набросился на спецотряд с запада, рассекая мягкую, беззащитную плоть лезвием боевого топора. Введя дичь в состояние растерянности, Охотник вылетел с востока, снова нанося удар. На этот раз его движения напоминали танец свирепого бога: действуя чётко, быстро, неожиданно, он не дал добыче ни секунды на сканирование ситуации и перестроение рядов. Раздалось несколько отчаянных выстрелов. Уманы были напуганы. Их четвероногие бак сорвались с поводков. Подгоняемые инстинктом самосохранения, собаки удрали прочь. Повторно обогнув сильно поредевшую группу Пьод Амедха, Скив вылетел с севера и швырнул диск, но прежде чем оружие успело отделить одну часть тела от другой, матёрый солдат пальнул из ружья. Шприц вонзился в плечо, впрыснув своё содержимое. Поймав диск и поспешно повесив его на пояс, яут вырвал шприц, швырнув его на землю. Тут же ощутилось сильное головокружение.

«Твари! Они отравили меня!»