Mondengel: Легенда о Ночном Хищнике (СИ)

Воин ринулся к альбиносу. Тот схватил его за плечи и повернул в сторону просторного помещения. Сложно сказать, какое выражение под маской приобрело лицо бывалого Охотника в этот момент... Сказать, что это «удивление» – ничего не сказать. Всё, всё пространство логова было буквально завалено трофеями. Черепа разных существ крепились на стены, подставки, подвески... Ими, казалось, основательно выкладывался весь пол и потолок. Несколько пирамид высились по углам. Особенно удивили цельные головы, которые почему-то не портились. Странные, явно не настоящие глаза мертвенно блестели в глазницах. По центру, на подставке из костей с вырезанными на них какими-то странными символами располагался отбеленный череп умана – явная гордость Смертоносного Клыка. Здесь было много человеческих костей и голов, но именно эта удостоилась такого положения.

- Записывай на линзовую камеру! – буквально в приказном порядке рыкнул альбинос. – Всё это должно быть в твоей голове и в твоей маске, Фрадиор-Гоаринд. Только тогда я скажу, что я узнал, находясь здесь!

Он шантажирует Воина Чести? Хотя, он в принципе сегодня эту честь и спас. Да и судя по трофеям, беляк не похож на неудачника, внезапно воскресшего из мёртвых. Яут почувствовал, что не на шутку зауважал сородича и включил камеру. Такая коллекция не должна пропасть зря. Шум в коридоре усилился. Кайндэ Амедха были устранены, прибыло подкрепление. Сетг’-ин-Нихкоу’те рывком подскочил к центральной стойке и сорвал с неё трофейный череп.

- Активируй бомбу, – холодно сказал он, выходя в коридор. Фрадиор-Гоаринд нажал несколько кнопок на ручном компьютере. Устройство запищало. Начался отсчёт. Воин сорвал с руки энергосистему и с некоторым сожалением швырнул её в дальний угол комнаты трофеев. Толпа вооружённых людей уже показалась в конце коридора. Яуты бегом покинули здание через скрытый выход, проделанный альбиносом ещё в первый год жизни на этой планете.

Мощный взрыв, раздавшийся на базе, сотряс корабль. Элдер нервно и злобно что-то прорычал себе под нос и уже собрался запускать двигатели, как внешние камеры показали две фигуры, быстро бежавшие сквозь лес. Впереди нёсся Сетг’-ин-Нихкоу’те, направляемый собратом, бежавшим позади. Фрадиор-Гоаринд отставал из-за ранения. Показался знакомый чёрный ман’дака. Его двери открылись. В проёме стояла грозная и гордая фигура. Руки были сжаты в кулаки.

«Нехорошее начало нехорошей беседы» – промелькнуло в голове альбиноса. Резкий свист заставил его обернуться. Непонятно откуда взявшийся ксеноморф свалил с ног Воина, добавив к ранению в плече ещё несколько рваных ран от когтей. Так как тварь напала со спины, яут не успел отреагировать и развернуться. Теперь он лежал на земле ничком. Смертоносный Клык издал рёв и понёсся на Чужого. Тем временем Кайндэ Амедха уже раскрыл пасть и приготовился выстрелить второй челюстью. Резкий удар спихнул клонированного Чужого со спины Воина. Жёсткое Мясо быстро вскочил на ноги и совершил рывок по направлению к обидчику, но, так же быстро, наткнулся на копьё. Стряхнув Чужого с комбо-шеста, альбинос подбежал к собрату и помог ему подняться. Нечто неслыханное для переполненных гордыни яутов его возраста.

- А ты всё так же милосерден, Сетг’-ин-Нихкоу’те, – донёсся надменный голос Элдера с помоста.

Альбинос был готов к оскорблениям. Вряд ли его будут хвалить за то, что тогда, на задании, он действовал в своих интересах. Войдя на корабль, Смертоносный Клык почувствовал на себе прожигающий насквозь взгляд. Дверь резко захлопнулась. Фрадиор-Гоаринд отошёл на пару метров и облокотился об стену, держась за плечо. Волве замахнулся и ударил альбиноса по незащищённому лицу. Тот отвернулся, тяжело дыша. Его жвала тихонько зашевелились, выражая обиду и непонимание, а по складке кожи начал медленно сочиться зелёный твей.

- Сколько я вложил в тебя сил, сколько я дал тебе и что взамен?! Ты ослушался Мроинда и покинул клан! – ещё один удар по лицу, – и сейчас ты сорвал всю операцию! Ты хоть знал, в чём она заключалась, болван?!

Сетг’-ин-Нихкоу’те глубоко дышал. Он удерживал себя... держал свой неистовый гнев, своего цербера на цепи. Верхние жвала оскалились, но тут же сомкнулись с нижними, плотно прижавшись к пасти.

- Не смей молчать, когда с тобой говорит Вожак! – железно и холодно прорычал Волве.

Альбинос поднял глаза и ответил:

- Я жил здесь больше восьми лет и у меня есть уйма информации об уманах, в том числе и та, что привела Вас сюда, – выдержав паузу, он добавил: – я не заслужил этих ударов, Великий. Я выжил среди уманов, и я никогда не был милосердным! – последние слова звучали очень резко, словно упрёк. Фрадиор-Гоаринд автоматически вжался в стену.

- Ты ещё смеешь мне язвить, квей?! – Вожак схватил наглеца за глотку и прижал к двери.

- Я никогда не посмею язвить своему Учителю, это позорит мою честь, – прохрипел сдавленным горлом яут.

- Да ну?! Так, может быть, ты трус?! – взревел распалившийся Элдер и швырнул ученика в коридор.

Внезапно раздался голос Фрадиор-Гоаринда:

- Мой Кар’клей, Вы должны видеть это.