Монета судьбы

— Из моей крови? — испуганно спросила Мики, следя за действиями Элики. — У меня вся кровь такая?

— Да, — Элика кивнула и сжала пальцы. Слизняк лопнул, оставив красный след на её пальцах. — Это особенность расы. Будь осторожна. Не оставляй кровь, пока не научишься её контролировать.

— Да, — Ниэль строго кивнул, наконец отойдя от изумления. — Это может быть очень опасно.

— Поняла, — отозвалась Мики, зализывая ранку на пальце. Она до сих пор не могла отойти от шока и принять то, что теперь капельки её крови будут принимать вид «миленьких слизняков».

— Ну, ладно, — Ниэль поднялся на ноги. — Там за дверью девочки от любопытства скоро лопнут. Пойду я, мне ещё к родителям тройняшек нужно забежать. Вечером зайду.

— Иди, — Элика кивнула и слабо улыбнулась, провожая чуть грустным взглядом его спину…

***

В тёмной комнате на стене висел невероятно худой парень. Его руки, скрещенные над головой, были прибиты к стене, а сам он был в жалких лохмотьях. Грязные светлые волосы свисали вниз, закрывая лицо. День за днём он проводил в таком состоянии, пока дверь, наконец, не открылась. Морщась от бьющего в глаза света, он приподнял голову. В центре его лба зияла чёрная пустая дыра. Его радужки цвета платины, без зрачков, были устремлены на вошедшего.

На него суровыми белыми глазами смотрел старик в белом халате и такого же цвета перчатках. Его белоснежные борода и волосы были аккуратно подстрижены и уложены.

— Дедушка… — прохрипел парень.

— Иутл, — сильным, глубоким голосом произнёс старик. От его голоса молодой Хвирд вздрогнул. — Ты очень разочаровал меня. Из-за твоей ошибки мы продолжаем расплачиваться и по сей день. Решением Собрания Старейшин ты будешь изгнан, лишившись своего Кёрне. Впрочем, ты его уже лишился, — он задержал взгляд на чёрной дыре во лбу парня.

— Дедушка, прошу, не надо… — прошептал Иутл, роняя слёзы. Он никогда не терял надежды, что его лишь накажут и отпустят. Но изгнание…

— Я не всесилен, внук, — старик покачал головой. — Лишь благодаря мне ты смог избежать самой страшной участи, ты сам знаешь какой, и вообще остаться в живых. Тебя прилюдно накажут на площади грехов и отправят за пределы Конфедерации.

Иутл вздрогнул, испуганно посмотрев на деда.

“Неужели всё так далеко зашло? Они правда хотели бросить меня туда?..” — в ужасе подумал он, осознавая, чего именно он избежал благодаря деду.

— Я отдам тебе Девятую, Шестнадцатую и Двадцать Первого. Они провалили задание и не нужны мне, — сухо произнёс старик. В это время дверь открылась и вошла девушка в белой маске, закрывающей всё лицо.

— Маэстро, — поклонилась она старику. — Нам пора.

Тот кивнул и направился к выходу, около которого он задержался:

— Убей того парня, Иутл. Убей, если сумеешь, и принеси его голову, тогда, может, тебя и смогут простить… — кинув быстрый взгляд за спину, он продолжил свой путь.

На следующий день, на обширной площади перед взглядом тысяч людей палач проводил экзекуцию. Зазубренная плеть взмывала в воздух раз за разом, а из тела Иутла отлетали кровавые куски кожи и мяса. Он стонал, до крови сжав доску в зубах. Окружающим было видно, как с видимой для глаза скоростью восстанавливалось тело юноши. Это была знаменитая регенерация Хвирдов. Даже лишившись своего Кёрне, тело Иутла восстанавливалось в невероятном темпе. Но даже так, боль, что он чувствовал, была адской. Плеть обрабатывалась специальным раствором, и каждая регенерирующая мышца заставляла разум Иутла рушиться от боли. Он до хруста ломаемых зубов сжимал дощечку, с ненавистью вспоминая лицо мальчика с фиолетовыми бровями…

***

На следующий день после подписания контракта с Лоффелем, Ниэль посетил его ресторан. Он оказался вместе с Финрихом, у которого остался грубый шрам на пол лица, в месте попадания яда.

— Спасибо тебе за спасение моей жизни! — Финрих в пояс поклонился довольному Ниэлю. Хоть он и понимал, что Финрих вряд ли его узнает, но слабая тревога оставалась.

— Это ты отцу своему спасибо скажи, без него ты бы не смог выжить, — улыбнулся Ниэль.

Дальше он долго беседовал с Лоффелем, договорился на постоянную доставку к себе домой еды для одарённых.

Ниэль предложил ему идею о создании мест быстрого питания, рассказал о том, как делаются бургеры. Лоффель обещал подумать.

— Я принял твои советы и поработаю над этим, — на прощание сказан он Ниэлю.

После ресторана Ниэль посетил ателье Ухила. После недолгой беседы, было решено поменять название ателье с «Успех» на «Н&У». Этот символ они решили оставлять на каждой одежде, как знак бренда. Ателье требовало больших вливаний, поэтому Ниэль выкупил его половину, взяв в долг у Тепи.