Монеты на твоей ладони

— Если рассуждать логически, ты говоришь? Только логика твоя насквозь человеческая. Свет — только добро и справедливость для всех, так?! Так послушай того, кто не один десяток лет отстаивал наше право на существование на Собрании. Теперь ты один из нас, хочешь ты этого или нет, так что прими к сведению, что Свет сумеречных только терпит и предпочел бы, чтобы столь презренных существ не было вовсе!

Я уже почти шипела. Не то чтобы он меня так уж сильно разозлил. Нет. Просто затронул больную тему. И дело здесь не в том — Свет или Тьма. Лично я даже больше склоняюсь к Свету. Но себе-то можно признаться, насколько я субъективно к этому подхожу. Да, да, мои родители. Мама, вместе с тобой я тянусь к Свету. Отец, не признавший, убивший ненавистью, я ненавижу в ответ Тьму вместе с тобой, но не могу избавиться от той ее части, что ты мне передал. Вы оба покинули свою дочь, оставив ей муки разделенной души. О да, я истинное воплощение Сумерек — раздираемое на части противоречиями существо, в котором нет ничего постоянного. Тем хуже для меня, что я не имею права не быть объективной, Собрание не простит ошибки предвзятости. И я не могу закрыть глаза на то, что знаю умом, но не принимаю сердцем: для Света мы — лишний оплот темных в этом мире, тем худшие, что живём на земле, и, следовательно, одним этим оскверняем творение высших сил. Темные для Света тоже отнюдь не желанные гости, только их они уничтожить не могут, а нас — вполне. Темные же нас попросту презирают, что для них запросто может послужить поводом избавиться от мозолящих глаза «недодемонов», им-то перед совестью отчитываться не нужно. Нас зажали в кольцо, и отпускать не собираются. И те, и другие никогда не признают Сумерки равными себе, и потому стоит наш мирок на глиняных ногах. Поэтому в особенно тяжелые годы выбирают, несмотря на распри и интриги, лучших, действительно лучших, иначе нечего будет делить. Инстинкт безусловный, врождённый, № 1: самосохранение.

Опять меня понесло. Уселась на любимого конька. Ох, какой оптимисткой стала, словами не передать. Политика определённо плохо на меня влияет — пора завязывать. Я прокашлялась и уже почти спокойно продолжила:

— Оставим пока вопросы морали в покое. Это не настолько существенный на данный момент вопрос, чтобы из-за него спорить. Но продолжим. Очень многие наши…деятели хотели бы освободиться от Совета, от лиана, повернуть Рура на службу себе. Ты пока ещё не осознал, насколько велика его сила, но когда осознаешь, поймешь. Его никто не может держать под контролем. Уж кто-кто, а он не позволит манипулировать своей энергией первому встречному авантюристу, дорвавшемуся до источника. Все это знают, Стражи в своё время постарались, но никто, естественно, не верит. И продолжают пытаться.

— Но если его нельзя контролировать, то чего же вы боитесь?

— Хранитель единственный в какой-то мере может воздействовать на Рура. По своей воле он никогда не обратит эту способность во вред кому-либо, как не сделал бы этого сам Рур. Стражи — другое дело, разумом они и Рур не связаны, а Хранитель — да. Но… он хранит знания и мудрость, а не боевые качества. Посему серьезный отпор дать не сможет. Со всеми вытекающими последствиями: его можно подчинить себе. Это сложно, чаще всего психика не выдерживает давления, как результат — смерть. Но если подойти с умом, нет ничего невозможного. И тогда начинается самое интересное. Продолжать?

Качает головой. Проверяю — убедила? Картины пыток. С клещами, раскалённым железом, потоками крови и прочей атрибутикой. Хм. Примитив, банальщина. Что такое психологическая ломка, парень явно не в курсе. А зря. Надо будет просветить. Для общего развития.

— И много их… так?

— Да не особенно. На моём веку человек пятьдесят сменилось.

Побледнел. Я бы даже сказала — позеленел. Ну слава богу, хоть что-то проняло. Может быть, не безнадёжен. Думаю, не стоит уточнять, что сорок пять из них умерло от старости. Впрочем, и из оставшихся больше половины отправились на тот свет по вине судьбы, а вовсе не тайных заговоров. Несчастные случаи, знаете ли, тоже никто не отменял. То, что осталось… В свое время вылилось в проблемы, но никогда — в такие, как сейчас. Иначе нам с Рейном давно уже пришлось бы уйти с поста. Вполне определенным способом.

— Ну а Стражи? Как я понял, к ним то это не относится — сверхчеловеки да и только, великие и ужасные, так?

Фу-у, ну откуда столько ехидства, я вас спрашиваю? Как некрасиво вы себя ведёте, молодой человек. Однако живучий. И боится. И бьёт мне в ответ. Это хорошо, это правильно. Это ему не помидоры на подоконнике выращивать. Теперь ему нужно жить по команде «бегом». В идеале, конечно. А идеал и жизненные реалии, как известно… Мд-а. С такими мыслями пора идти топиться. И пойду. На досуге, вот только разберусь с чужой работой (Хан заявится, хвост на ходу отрежу).

— А скажи-ка, солнце ты моё ясное, для чего Стражам все эти великие силы? Не знаешь?… Так я тебе скажу: задницу твою защищать!

Зря я его так. Вон как смутился. Спокойнее, Скай, девочка моя, а то ещё язву наживешь.