Moneyball. Как математика изменила самую популярную спортивную лигу в мире

– Можно наблюдать за процессом, а можно за результатами, – говорит Пол. – Слишком многие принимают решения на основе результатов, а не на основе процессов, которые приводят к результату.

На что я замечаю, что траектория подачи, в результате которой мяч попадает в ловушку, тоже является результатом, хотя такой вывод не совсем очевиден.

– Важно не то, что случилось, – говорит Пол, – а как на это отреагировал наш игрок.

С трибун, со скамьи, где игроки команд ожидают своего выхода на поле, с эксклюзивных мест или с помощью телевизионной трансляции невозможно определить, сантиметром ниже или выше над домашней базой прошел мяч, поданный со скоростью 90 миль в час. Только здесь, возле этого экрана в комнате видеотеки, можно увидеть то самое, что, по мнению этих ребят, необходимо знать, чтобы правильно оценить игрока: является ли подача потенциальным болом или страйком. «Зона страйка – сердце игры», – писал Билл Джеймс, и ребята с этим согласны.

Когда «Янкиз» заканчивают изматывать Эрика Хилиуса, а «Эйс» переходят в нападение и выпускают на биту своих отбивающих, Дэвид достает аккуратно отпечатанный список, в котором отражены только что сказанные Полом слова. В списке можно увидеть следующее.

Тейада: 38%

Чавес: 34%

Лонг: 31%

Фернандес: 29%

Пена: 27%

Менечино: 19%

Джастис: 18%

Джамби: 17%

Хаттеберг: 14%

Сотрудники главного офиса «Эйс» записывают каждый мяч, поданный отбивающим «Окленд Эйс», с указанием его типа и направления. Они занимаются этим, чтобы определить процент подач вне страйковой зоны, на которые отбивающий среагировал. Каждый выход отбивающего на биту рассматривается как миниатюрная модель игры, в которой вероятность победы постоянно меняется. Вероятность победы зависит, безусловно, от того, кто подает и отбивает, но также и от неуловимо малых событий. Каждый выход на биту чем-то напоминает очередную карту, вытянутую из колоды во время игры в очко, тональность игры меняется с каждой новой картой, сданной из колоды. Например, если после первой подачи отбивающий промахнулся и получил страйк, его средний процент отбивания моментально падает на 75 пунктов, а если после первой подачи отбивающий справедливо пропускает мяч, запущенный питчером вне зоны страйка, то процент отбивания у него на столько же пунктов повышается. Но для тонких ценителей хитросплетений игры больше всего переживаний приносит не первая подача, а третья. «Разница между 1–2[87] и 2–1 с точки зрения ожидаемых результатов просто огромна», – объясняет Пол. – Это самое большое отклонение от ожидаемого результата любой среднестатистической подачи питчера. При результате 2–1 самый заурядный отбивающий становится звездой, при 1–2 попадает в самый хвост в очереди отбивающих[88]. И хотя промахи отбивающего на первой подаче обсуждаются всегда, обсуждаются только два первых промаха из трех».

Каждый раз, когда питчер делает подачу вне зоны страйка, отбивающий может воспользоваться ошибкой питчера, чтобы повысить свои шансы на победу. Все, что требуется от отбивающего, – не дергать битой и не реагировать на мяч[89]. Игроки, которые шли во второй половине очереди основного состава отбивающих, систематически и намеренно не хотели пропускать ошибочно поданные мячи и тем самым давали преимущество питчеру противника. «Завидую управляющим казино, – говорит Пол. – По крайней мере они могут быть уверены в своих работниках, что те не будут брать еще одну карту, если у них выпало 19 очков».

Все игроки второй половины очереди основного состава отбивающих «Эйс» – Мигель Тейада, Эрик Чавес, Рамон Фернандес, Карлос Пена и Терранс Лонг – играют по совсем другим, рисковым правилам, нежели отбивающие, которые идут вначале, – Джереми Джамби, Скотт Хаттеберг, Дэвид Джастис, Франк Менечино. Отбивающие, которых поставили на стартовые позиции, относятся к подаче дисциплинированно и не размахивают бездумно битой, чтобы отбить любой летящий к ним мяч. Отбивающие, которые стоят на менее продвинутых позициях, рубят сплеча. Интересно и то, что лидирующие позиции занимают отбивающие, которых команда обменяла из других клубов, а вторая их половина – кроме Терренса Лонга и Карлоса Пены – выросла внутри клуба.